Стояние в Вере

Митрополит Иоанн

Все, что творилось в стенах Донского монастыря, не могло у таиться от Заместителя Патриаршего Местоблюстителя. О деяниях архиеп. Григория он узнал прежде всего из газеты “Известия ЦИК” от 7 января 1926 года. Недоумевая о случившемся, он обратился к Екатеринбургскому иерарху с письмом и попросил ответить на следующие вопросы:

“1. Соответствует ли напечатанное в “Известиях” действительности, в частности, вошли ли в состав Совета и продолжают ли в нем оставаться вышеуказанные преосвященные.

2. Имеете ли Вы и сочувствующие Вам образовать некоторую особую религиозную группу, отдельную от нашей Православной Церкви... или же такого отмежевания от Православной Церкви Вами не предполагается.

3. Если же последнее, то в какие отношения предполагаете Вы стать к законной, по церковным понятиям, Православно-Русской иерархии, временно, впредь до возвращения Митрополита к обязанностям Патриаршего Местоблюстителя,

возглавляемой мною (в силу распоряжения Местоблюстителя от 6/ХП-25 г.), т. е. предполагаете ли Вы действовать совершенно независимо от нашей иерархии и помимо ее, или же общения с нею Вы прерывать не намерены.

4. Если общения с нашей иерархией Вы прерывать не намерены, то какими каноническими основаниями Вы оправдываете свое начинание и какой канонически бесспорный источник Ваших полномочий Вы можете указать, — чтобы... Православная Русская Иерархия могла сохранить с Вами общение, а верные чада св. нашей Церкви могли бы безопасно за Вами последовать”. [25]

Архиеп. Григорий пояснил в ответном письме, что напечатанное в “Известиях” соответствует действительности, что никакой особой религиозной группы, отдельной от Православной Церкви, члены Малого Совета Епископов не создают, но митрополита Сергия Заместителем Патриаршего Местоблюстителя не признают, поскольку он получил власть по единоличному письму. Начинание же свое архиепископ оправдывал тем, что де “попечение о Церкви Божией, по слову Божию и по св. преданию церковному лежит вообще на всех и на каждом в отдельности епископе”. В этом же письме архиеп. Григорий просил митр. Сергия присоединиться к ВВЦС. [26]

25

^{Письмо митр. Сергия к архиеп. Григорию от 1(14).01.1926 г.} 

26

^{Письмо архиеп. Григория к митр. Сергию от 9(22).01.1926 г.}

Не ограничившись письменным ответом, возглавитель раскола направил в Нижний Новгород еп. Дамиана — будто бы уточнить, действительно ли митр. Петр передал свои права митр. Сергию, а на деле — попытаться убедить последнего войти в состав Совета. Дождавшись возвращения своего посланца, архиеп. Григорий 27 января телеграфировал Заместителю Патриаршего Местоблюстителя:

“Уверившись через епископа Дамиана наличии возложения на Вас Митрополитом Петром исполнения обязанностей Местоблюстителя, испросив Вам разрешения выезда, братски просим Вас пожаловать в Москву в ВВЦС для всестороннего выяснения вопросов положения церковных дел”.

Словом, григориане не теряли надежды склонить митр. Сергия на свою сторону. Но они глубоко ошибались. Получив письмо и телеграмму, тот понял, что самочинная группа вовсе не намерена оставить свои антиканонические деяния. Тогда, собрав епископов, прибывших на хиротонию в Нижний Новгород ^[19]  (а не единолично, как это старались представить григориане), и обсудив с ними позицию оппозиционеров, первоиерарх принял решение лишить кафедр всех участвовавших в совещании архиереев и запретить их в священнослужении. ^[10]  При этом он указал главному инициатору незаконного дела, что Церковь повелевает, согласно II правилу Антиохийского Собора, “не только запретить, но и лишить сана тех, кто помимо первого епископа и всех епископов ее обратится с церковным делом к гражданской власти”, как это сделал архиеп. Григорий, подав заявление о регистрации ВВЦС для управления Русской Церковью без ведома и согласия предстоятеля этой Церкви и ее иерархии. ^[10]

19

^{Проф.-прот. А. Петровский. Ленинградский раскол. 1927 - 1928 г., см. архив 1, с. 93.} 

10

 ^{Митр. Елевферий. Соборность Церкви. Божие и кесарево. Париж, 1938, с. 196 — 197.}

10

 ^{Митр. Елевферий. Соборность Церкви. Божие и кесарево. Париж, 1938, с. 196 — 197.}

Известие о запрещении явилось неожиданным ударом для оппозиционеров. И хотя они оспаривали его между собой и называли недействительным, все же оно имело силу канонического действия и ставило под вопрос все решения самочинного Совета. Все это хорошо понимали григориане, и потому они решили срочно изменить курс политики и обратиться за утверждением своих прав к митр. Петру, мнение которого до тех пор они принципиально игнорировали.

Это

решение исходило не от сознания своей неправоты, оно являлось скорее тактическим ходом. Оказавшись под запрещением, они могли либо подчиниться постановлению высшей церковной власти, либо стать в открытую оппозицию против Заместителя Патриаршего Местоблюстителя. Но подчиниться — означало бы, что они собственными руками должны разрушить то здание, которое они с таким усердием возводили, а стать в оппозицию было слишком рискованным шагом, грозящим, к тому же, потерей своих потенциальных последователей. Им нужен был иной исход, который, с одной стороны, сделал бы запрещение недействительным, а с другой — придал бы их начинанию законную силу. Поэтому они и решили прибегнуть к митр. Петру с ходатайством о передаче церковного управления образованному ими ВВЦС.

Пользуясь неосведомленностью арестованного Патриаршего Местоблюстителя, они 29 января 1926 года обратились к нему со следующим письмом, подписанным архиепископами Григорием, Константином и еп. Дамианом:

“Ваше Высокопреосвященство, Милостивый архипастырь и отец!

Мы, нижеподписавшиеся, не видя в течение двух недель никаких шагов со стороны старейших иерархов Российской Церкви к замещению опустевшего поста — вождя и кормчего церковного корабля и не зная о сделанном Вами распоряжении Митрополиту Сергию занять оный, решились обратиться к правительству с просьбой о разрешении епископского собрания для обсуждения дел церковных. Получив такое разрешение и собравшись в количестве 10 человек (остальные не могли быть извещены или уклонились), мы избрали Временный Высший Церковный Совет из шести лиц: Архиепископа Константина, бывшего Могилевского, Епископа Виссариона Симбирского, Епископа Дамиана Переяславского, Епископа Бориса Можайского, Епископа Иннокентия Каменского и Епископа Тихона Усть-Медведицкого под председательством Архиепископа Григория Екатеринбурского и Ирбитского; выработали прилагаемый при сем наказ и просили у Правительства регистрацию ВВЦСовета, после чего оный Совет приступил к исполнению своих обязанностей.

Между тем Митрополит Сергий, основываясь на Вашем письме, стал делать в Н-Новгороде посвящения, назначения и различные распоряжения, внося путаницу в церковные дела и смущение в души верных. В виду того, что ВВЦСовет совершенно каноничен и решил ни в вере, ни в обрядах, ни в чем другом не нарушать единства церковного и предания и, кроме того, исходатайствовал у Правительства свободу строительства церковного и управления, чего Митрополит Сергий не имеет, вследствие чего Церковь при его управлении обречена на дальнейшее отсутствие свободного и закономерного управления, мы решаемся обратиться к Вашему Высокопреосвященству с покорнейшей просьбой благословить и утвердить Временный Высший Церковный Совет в его предприятии и работе впредь до возможности созвания совершенно бесспорного и правомочного Церковного Управления на предстоящем канонически-правильном Всероссийском Церковном Соборе и аннулировать ранее Вами данные полномочия Митрополиту Сергию, как совершенно бесполезные и не могущие принести благо Святой Российской Церкви. К сему присовокупляем, что против совместной работы с Митрополитом Сергием мы ничего не имеем, и имя Ваше неизменно возносим за богослужениями, и ничего общего с обновленчеством не имеем”. ^[17]

17

 ^{Православный церковный календарь на 1927 год под ред. архиеп. Григория, с. 26.} 

Ни одним словом не обмолвились “ходатаи” о наложенном на них запрещении, но зато подчеркнули, что действия митр. Сергия вносят в народ смуту и никакой пользы для Церкви принести не могут.

В этот же день (опять завидная оперативность!) письмо григориан через соответствующие инстанции было передано митр. Петру, заключенному в одной из московских тюрем. Ознакомившись с ним, Патриарший Местоблюститель оказался в крайне затруднительном положении. Различные неблагоприятные слухи, доходившие до него, переполняли его скорбью и болью за судьбу Русской Православной Церкви.

“Лишенный возможности наблюдать непосредственно церковную жизнь, - писал он позднее о первых днях своего заключения, — я питался всевозможными искусственными вестями, исключительно горькими и тяжелыми” С глубоким прискорбием слышал я будто бы о последовавшей вслед за моим арестом большой церковной разрухе. А известие, что мой Заместитель митр, Сергий тоже находится в исключительном положении, не может нести возложенного на него послушания и даже готов уйти на покой, меня, больного и совершенно разбитого,... окончательно повергло в невыразимую скорбь. Мною неотступно овладела мысль, что я должен найти выход”. [27]

27

^{21 Послание к архипастырям, пастырям и всем чадам Российской Православной Церкви от 01.01.1927 г. Арх. 10.}