Страх Мудреца. Дилогия

Ротфусс Патрик

– Темпи сказал мне, что Ринта был среди бандитов в качестве их главаря.

– Ринта?
– спросил я уважительно.

– Плохо дело.

Человек, который больше, чем человек, но меньше, чем человек.

– Демон?
– спросил я, не задумываясь используя атуранское слово.

– Не демон, - сказала Шейн, с легкостью перейдя на атуранский.

– Здесь нет таких сущностей, как демоны.

Ваши священники рассказывают вам истории про демонов, чтобы напугать вас.
–

Она коротко встретила мой взгляд, чтобы изящно прожестикулировать: [Примиряющая честность] и [серьезное значение.]

– Но это плохая вещь в мире.

Старые вещи в форме человека.

И есть несколько худших, чем все остальные.

Они ходят свободно по миру и делают ужасные вещи.

Я почувствовал надежду, поднимающуюся во мне.

– Я также слышал, что их называют чандрианами, - сказал я.

Шейн кивнула.

– Я тоже об этом слышала.

Но Ринта это лучшее слово.
– Шейн посмотрела на меня долгим взглядом и вернулась на адемский:

– Учитывая то, что Темпи рассказал мне о твоей реакции, я думаю, что ты встречал этого человека раньше.

– Да.

– Будешь ли ты встречаться с ним еще?

– Да.
– Уверенность в моем собственном голосе удивила меня.

– С целью?

– Да.

– С какой целью?

– Чтобы убить его.

– Такую сущность не так просто убить.

Я кивнул.

– Будешь ли ты использовать то, чему Темпи научил тебя, как это сделать?

– Я буду использовать все для достижения этой цели.
– Я невольно начал жест [абсолютно], но повязка на руке остановила меня.

Я нахмурился от этого.

– Это хорошо, - сказала Шейн.

– Твоего Кетан будет не достаточно.

Он плох для такого старого, как ты.

Хорошо для варвара.

Хорошо для того минимального обучения, которое у тебя было, но все же плохое вообще.

Я боролся, чтобы удержать рвение из моего голоса, желание использовать руку, чтобы указать, насколько важным был этот вопрос для меня.

– Шейн, у меня есть огромное желание узнать больше об этих Ринта.

Шейн затихла на долгое время.

– Я рассмотрю это, - наконец сказала она, сделав жест, который, как я мог подумать был [волнением.]

– О таких вещах не говорят слегка.

Я держал мое лицо бесстрастным и заставил мою перевязанную руку показать [глубокое уважительное желание.]

– Я благодарю тебя за рассмотрение этого, Шейн.

Все, что вы можете сказать мне о них имеет для меня значение большее, чем вес золота.

Вашет прожестикулировала [полный дискомфорт], затем изменила на [вежливую просьбу.]

Два оборота назад я бы не понял, но теперь я понял, что она хотела перевести разговор на другую тему.

Так что

я прикусил язык и позволил ей это.

Я знал достаточно об Адем к тому времени, чтобы понять, что напирать на проблему было худшим, что можно было сделать, если я хотел узнать больше.

В Содружестве я мог упирать на свой вопрос, дразня и выпрашивая его из человека, с которым я говорил.

Это здесь не работало.

Только тишина и молчание было тем, что будет работать.

Мне пришлось быть терпеливым и пусть Шейн вернется к этому вопросу в свое время.

– Я говорила, - продолжила Шейн.

[Неохотная исповедь.] - Твой Кетан оставляет желать лучшего.

Но если бы ты тренировался надлежащим образом в течении года, ты стал бы равным Темпи.

– Не льстите мне.

– Я не льщу.

Я говорю тебе о твоей слабости. Ты учишься быстро.

Это приводит к необдуманному поведению и опрометчивости - это не Летани.

Вашет не одинока в размышлениях о том, что есть некоторые, заботящиеся о твоем духе.

Шейн окинула меня долгим взглядом.

Более минуты она вглядывалась в меня.

Затем она красноречиво пожала плечами и посмотрела на Вашет, подбадривая молодую женщину призрачной улыбкой.

– Тем не менее, - [Причудливые размышления.]

– Если я когда-либо встречала кого-то без единой тени на их сердцах, это был, конечно, ребенок, слишком маленький, чтобы говорить.
– Она оттолкнулась от стула и оправила свою рубашку двумя руками.

– Пошли.

Пойдем и дадим тебе имя.

***

Шейн привела нас троих вверх по склону крутого, скалистого холма.

Никто из нас не разговаривал, после того, как мы покинули школу.

Я не знал, что должно было произойти, но это казалось не надлежащим, чтобы спрашивать.

Это казалось неуместным, как если бы жених брякнул: "А что дальше?" на полпути на свою собственную свадьбу.

Мы пришли к травянистому выступу с опирающимся на него деревом, плотно прилегающим к голой поверхности скалы.

Кроме дерева здесь была толстая деревянная дверь, один из скрытых домов Адем.

Шейн постучала и самостоятельно открыла дверь.

Внутри была вовсе не пещера.

Каменные стены были закончены, а пол был из гладкого дерева.

Это было гораздо большим, чем я ожидал, также с высоким потолком и шестью дверями, ведущими в глубь каменной скалы.

Женщина сидела за низким столом, что-то копируя из одной книги в другую.

Ее волосы были белыми, а лицо, похожее на старое яблоко, все было покрыто морщинами.

Мне пришло в голову, что это был первый человек, которого я видел читавшим или писавшим за все мое время в Хаэрте.