Страхи академии
Шрифт:
И вот Жанну несло, как легкую пушинку, отрешенную, углубленную в себя, вырванную из привычного круга времен.
«Состояние стасиса», — назвал это Вольтер. Храм, где она может «сократить линейное компьютерное время» — ну и выражения! — в ожидании видений от Вольтера.
Когда он являлся ей в последний раз, он очень обиделся, а все потому, что она больше прислушивается к внутренним голосам, чем к нему.
Ну как объяснить, что голоса святых и архангелов властно повелевают ею независимо от ее воли? Что они заглушают
Жанна ведь простая крестьянка, разве в силах она противиться зову великих святых, таких как благоразумная святая Екатерина? Или величественный, полный достоинства архангел Михаил, предводитель ангельских Легионов, могучий воин, которому король Франции, чьи войска она когда-то водила в бой, и в подметки не годится. («Это было целую вечность назад», — прошептал чей-то странный голос. Жанна решила, что ей просто показалось, ведь в Чистилище время ничего не значит.)
И тем более она не могла ничего поделать, когда все голоса сливались в один, как сейчас.
— Не слушай его, — сказала святая Екатерина, когда откуда-то издалека долетели слова Вольтера, который просил встретиться с ним. Святая парила вверху, на величественных белоснежных крыльях.
Вольтер предстал перед Жанной в облике белого голубя мира, вспорхнувшего с глади угрюмой реки. Счастливая птица!
Немедленно раздался резкий голос святой Екатерины, голос суровый, как и положено чопорной монахине, закутанной в черно-белые одежды:
— Грешница, ты потворствуешь его похоти, но это не значит, что он овладел тобой. Ты не принадлежишь мужчине! Ты принадлежишь Создателю.
— Я должен передать тебе кое-какие сведения, — прокурлыкал голубь.
— Я…
«Я-а-а…» — тоненький голосок Жанны отразился множественным эхом, словно она не плавала в реке, а находилась на дне огромного ущелья. Если бы она могла видеть…
Широкие крылья Екатерины гневно затрепетали.
— Он уйдет. Ему придется уйти. Он не доберется до тебя, не склонит ко греху — если только ты сама не позволишь ему.
Щеки Жанны полыхнули румянцем, когда она вспомнила, какие вольности и непристойности она позволяла Вольтеру.
— Екатерина права, — прогремел новый голос. Это Михаил, повелитель ангелов и ратей небесных. — Ведь похоть не имеет отношения к живым телам, как вы с этим мужчиной уже убедились. Его тело давным-давно истлело.
— Вот бы увидеть его снова! — страстно прошептала Жанна. Оказалось, что здесь желания чудесным образом исполнялись. Стоило лишь поднять руку, и цифры, содержащие Вольтера, хлынут к ней.
— Он принес скверну! — вскрикнула Екатерина. — Отринь ее сейчас же!
— А если не можешь противиться соблазну, тогда жени его на себе, — хмыкнул Михаил.
— Женить?! — святая Екатерина чуть ли не брызгала слюной. Когда Жанна была жива, она носила мужской наряд, коротко стригла волосы и даже не смотрела на мужчин. Она часто
— Мужчины! Вы даже здесь заодно и все норовите подсидеть женщин, — продолжала выговаривать Михаилу святая Екатерина…
— Я говорю о духовной близости, — высокомерно заявил Михаил. — Я ангел, а потому у меня нет никаких сексуальных предпочтений.
Екатерина просто зашлась от возмущения.
— Тогда почему ты повелитель, а не повелительница ангельских ратей? Почему ты командуешь небесными воителями, а не воительницами, а? Притом, ты ведь архангел, а не архангелесса? И откуда это имечко — Михаил?
— Пожалуйста, — взмолилась Жанна. — Ну, пожалуйста… Мысль о свадьбе нагнала на нее страху не меньше, чем на святую Екатерину, хотя брак и является одним из священных таинств. Но это — как последнее помазание, а значит, в какой-то мере смерть.
… пламя… злорадный взгляд священника, руководившего аутодафе… животный ужас, отвратительный треск поленьев, языки пламени…
Она одернула себя («Соберись», — прошептал кто-то) и сосредоточилась на своей святой покровительнице. Ах, да, свадьба… Вольтер…
Жанна понятия не имела, что кроется за словом «брак», разве что рождение ребенка в муках — ради Христа Спасителя, для Святой Матери-Церкви. Зачатие ребенка, его рождение… Сердце заколотилось, ноги ослабли, перед внутренним взором промелькнул образ стройного, умного мужчины…
— Это рабство, — заявила Екатерина. — Это значит, что когда Вольтер станет твоим супругом, то вместо того, чтобы испросить твоего позволения — как сейчас, — он будет вытворять с тобой все, что ему заблагорассудится.
Бесправное, безличное существование… Сияние, окружавшее Жанну, померкло, съежилось, готовое погаснуть в любое мгновение.
— Так ты что, хочешь, чтобы она привечала этого богоотступника, не обуздав его похоть священными узами брака? — вопросил Михаил. — Пусть женятся и спокойно утоляют свою похоть!
Святые и ангелы даже не слушали Жанну, они продолжали яростную перепалку в дрожащем и плещущем сумраке. Она понимала, что в этом воображаемом Лимбе, преддверии настоящего Чистилища, у нее не может быть сердца… но тем не менее что-то саднило, что-то болело.
Ее затопили воспоминания. Ее живое, вездесущее "Я". Наверняка святая и архангел простят, если она воспользуется их сварой и примет «сведения» Вольтера. Она пойдет на все, только бы выбраться отсюда!
Жанна содрогнулась и сдалась.
Глава 2
— Фридрих Прусский и Екатерина Великая — и то отвечали мне скорее! — бушевал Вольтер.
— Я плыву, — отозвалась Жанна слабым и отрешенным голосом. — Я занята.
— Ты даже не мещанка, ты простая деревенская девка! Ты только и знала, что свиней пасла. Эти личности — плод твоего подсознания! Зануды, каких свет не видел.