Страховой случай
Шрифт:
– Там еще был примкнувший к ним Шелепин, – в тон ответил Владимир.
– А кто же будет Шелепиным?
– Есть кандидатура, – загадочно проговорил Зотов, понимая, что аферу должен страховать кто-то третий, из Министерства обороны. Он надеялся на помощь Сергея Сергеевича в прикрытии сделки.
До самого утра горел свет в кабинете президента страховой компании. «Сделка века» принимала очертания в виде поиска пробелов в юридических терминах соглашения. Успех операции «Страховой случай» гарантировал ее вдохновителям баснословные прибыли. В результате, пока, правда, только
При расставании Сан Саныч высказал вроде как нейтральную, но обязывающую к воплощению мысль:
– Если аварийное происшествие привело еще и к человеческим жертвам, то и страховые выплаты очень значительны. Это уже называется «морской катастрофой», и страховку выплачивает Международная страховая компания. Тогда и контору банкротить ни к чему, мы автоматически попадаем под международную юрисдикцию.
Справедливость в финансах, как и справедливость вообще, каждый понимает по-своему. Вот только люди, их семьи и близкие в расчеты сделки не входили. Они служили материалом, на жизнях которого зарабатывались деньги. Государство – совсем другое дело. От него исходила угроза, но оно и давало заработать по-крупному. Какая же война без потерь? Все ради победы! Победителей, как известно, не судят.
Сила всегда убедительней слабости. Не зря римский полководец Помпей на нежелание мамертинцев подчиниться ему, ссылаясь на старинные римские законы, заявил: «Перестаньте приводить статьи законов тому, у кого за поясом меч» [21] . У Зотова с Парамоновым был свой, один на двоих, меч. Название ему – деньги любой ценой.
Выйдя рано утром из офиса, Зотов серьезно задумался над последним предложением Парамонова. В голове мелькали различные варианты предстоящей катастрофы – от подрыва корабля до его посадки на мель.
17
Валентин Зеленов в составе команды, обеспечивающей переход корабля, внимательно слушал последний инструктаж толстенького черноволосого начальника. Ефим Самуилович находился в состоянии эйфории. Расставив ноги, заложив за спину руки, он представлял себя командиром авианосца. Его нисколько не смущал состав слушателей, их малое количество и разношерстность. Никогда еще он не бывал на таком огромном судне, потому и тешился иллюзией своего величия. Давнишняя мечта командовать таким кораблем осуществилась, неважно, что условно.
– Вы сегодня стали моряками. Палуба авианосца за двадцать лет жизни корабля повидала многих людей, принимала самую современную технику, вооружение. Наши самолеты, испытанные здесь, до сих пор никем не превзойдены. Вам, моряки, доверено проводить в последний путь самую дорогую и ценную частицу нашего Военно-морского флота. Будьте же достойны славы тех, кто служил, ратными подвигами создавал морскую мощь державы!
Григорович еще раз осмотрел слушателей. Перед ним сидели человек пятнадцать мужчин, неопределенного возраста и разных национальностей, одетых в синие рабочие костюмы. Они были набраны на один фрахт
Всех этих людей объединяло желание заработать любым путем.
«Командир авианосца» между тем продолжал наставления.
Вдруг раздался звонкий скрежет железа, и все обернулись на звук. По палубе катилось ведро. Никто из команды не шелохнулся, чтобы остановить, как загипнотизированные, они смотрели на его приближение к борту. Ведро притормозило у лееров, и знающие моряки облегченно вздохнули – пронесло! Ведь уронить за борт ведро – дурная примета!
– Недотепы, твою мать, – смачно выругался Ефим Самуилович, – подберите инвентарь!
Один из матросов направился выполнять команду, но в какой-то момент корабль слегка качнуло волной, и ведро свалилось за борт.
Настроение у «командира», тоже знающего примету, испортилось окончательно. Инструктаж на этом закончился, но следовало еще представить старшего на время перехода.
Среди давно не бритых бродяг нельзя было не обратить внимания на единственного мальчишку. Черные густые волосы, умный и пытливый взгляд. В синей морской робе, загорелый и обветренный, он выделялся на фоне других непорочной чистотой.
«Что здесь делает этот юноша? – спрашивал себя Ефим Самуилович. – Может, наркоман? Слышал, родители вырывают детей из привычного круга их общения, чтобы отучить от пагубной привычки».
Мальчишкой был Афанасий Кротов, а рядом с ним сидел, широко расставив толстые ноги и блаженно улыбаясь, Тема Головешкин.
– Представляю старшего на борту во время перехода, – продолжил Ефим Самуилович и ненадолго замолчал, выжидая реакции.
Команда зашумела, выражая свое недовольство, но «командир» тут же прекратил нарождающуюся анархию, угрожающе прошипев:
– Беспрекословное подчинение! На заработки не рассчитывайте, заштрафую! С голой задницей отправлю в находкинские притоны и мусорные свалки.
Многие из команды поняли и приняли эту угрозу. Они хорошо знали, откуда пришли и куда им возвращаться после похода – из «ямы» в притон, где оставят заработанное. Их привычной средой являлась жизнь на городской свалке, где питались просроченными и тухлыми деликатесами. Совершенно бесплатно. Но потом, годам к сорока, следовала смерть от разложения печени или обморожения.
Хорошо понимал, кого принимает на работу, и Ефим Самуилович. Гастарбайтеров [22] , в лице корейцев и китайцев, на важный «правительственный» переход не пропускала военная контрразведка. Она, как и в прежние годы, продолжала зорко следить за сохранностью военных секретов. По их мнению, люди без определенного места жительства служат самыми надежными защитниками госинтересов за границей, потому что они не знают страшных военных тайн. А что и знали, давно уже пропили.
– Старшим у вас, – шипел «командир», – будет Сергей Петрович.