Страховой случай
Шрифт:
– Не подавись, старлей, – заметив его зверский аппетит, пошутил сосед, авианаводчик Семен и, не спрашивая, одним движением опрокинул ему в тарелку свой остаток порции. – Ешь, у меня вкуснее, с горчичкой, – добродушно добавил он.
– Ребята, завтра же Новый год! – прокричал в темноте чей-то молодой звонкий голос.
– Ну да, встречать будем вместе с «чехами», – просипел в ответ Сергей.
– Во, блин!
– Чего орешь, салага? Снайперов привлекаешь? – зашушукали на него бойцы.
– Меня свои снайпера одолели. Опять в полученном с базы после стирки белье вшей притащили.
– Не
– Иди разожги костер, снайпер тут же подцепит, – с досадой проговорил молодой боец. – Лучше пощелкаю вшей, чем меня прищелкнут.
В землянке становилось душно и жарко. Курильщиков выгоняли на свежий воздух. Они, не желая расставаться с теплом, высовывали голову из-под брезента, прикрывающего вход в землянку, и дымили.
– Насекомые еще от несоблюдения личной гигиены, – продолжал поучать бойца Семен, – в спальный мешок залазишь, не раздеваясь. – При этом сам снял с себя камуфляж и начал укладывать спальник.
– Старлей, а что у тебя за наколка на плече? – спросил кто-то.
В мерцающем свете карманного фонарика можно было разглядеть татуировку. Она представляла собой сказочную птицу с орлиным клювом, когтями и львиное туловище.
– Эмблема тех, кто служил на авианосце, – не без гордости ответил Семен.
– Нам бы авианосец на подмогу, – зевая, предложил засыпающий матрос.
– С его огневой поддержкой сам бы черт был не страшен, – залезая в спальный мешок, сказал Семен. – Представьте, на борту двенадцать ударных штурмовиков «СУ-33» и столько же вертолетов. Сам корабль несет двенадцать крылатых ракет. За один боевой вылет смешает с землей несколько гектар.
– Сколько же людей такой плавучий аэродром обслуживают? – раздался удивленный голос.
– Тысячи четыре моряков и летчиков палубной авиации. Это что! Энергетическая установка корабля такой мощности, что электроэнергией обеспечит город в 200 тысяч человек. А мощью своего оружия уничтожит за один боевой вылет, да корабельными ракетами такой город, как Грозный. Одним ударом, что говорится, семерых, – добродушно ответил Семен.
…Сергей снова и снова вчитывался в простые строки «боевого листка». Конечно, это был именно Семен, и сейчас он идет на корабле, о боевой силе которого тот когда-то не без гордости рассказывал. Подняв глаза на Афанасия, он продолжал:
– Знал я этого моряка-офицера. Два дня всего был с ним знаком. Его на время командировали к нашей группе для корректировки авиации. Он же был авианаводчиком, в этой должности служил и на авианосце. Человек пятнадцать морпехов, тихоокеанцев и североморцев окопались на высоте. Не знаю, может, солдат не хватало, поэтому даже моряков с надводных кораблей снимали. Помню, раз контрактник прибыл, бывший подводник. Он и автомата за всю службу в руках не держал! Отдельные отряды боевиков, успевшие перед окружением покинуть Грозный, лезли в горы. Война заканчивалась. Там проще отсидеться, тем более позиции у них заранее были приготовлены. Но мы без
Позиция была добротно укреплена: на пятидесятиметровой площадке небольшая землянка, на склонах горы четыре схрона-окопчика. Заросли не закрывали обзора. Вообще, когда мы поднимались, то сравнили такую высоту с неприступной Брестской крепостью. Она походила на круглый крепкий грецкий орех, возвышавшийся над гористой местностью. Единственный недостаток – абсолютно голая макушка горы. Уязвимое место для артиллерии, минометов и особенно авиации. Да у боевиков всего этого и не было, как нам тогда казалось.
Потом, уже после этого боя, я узнал, насколько хорошо они к войне подготовились. Под Ханкалой наши устроили импровизированный музей захваченной боевой техники и оружия. Снайперские винтовки, ручные пулеметы, радиостанции, огнеметы. Такого оружия у нас на вооружении не было. Последние новейшие образцы почему-то оказались у противника, а не у тех, кому предназначались.
– А может, специально чеченскую войну затеяли, чтобы на наших солдатах испытывать оружие двадцать первого века? А роботы-солдаты против вас воевали? – перебил рассказчика Афанасий.
– Чему вас в школе учат? – отмахнулся Сергей. – Пора бы взрослеть, молодой человек, и разбираться в политике. Роботов напридумывал. Люди воевали, натравленные друг на друга, как звери!
– Почему морпехи воевали на суше, да еще в горах Кавказа? – продолжал интересоваться Афанасий.
– Потому что они сначала пехота, а уже потом моряки, – ответил Сергей и продолжил свой рассказ: – Как-то новый бэтээр-восьмидесятку у «чехов» отбили. К нам такая техника и не поступала. Удивила практичность противника. Они были мобильны благодаря «уазикам», с которых снимали крышу и двери. Новенькие машины, даже с московскими номерами, их использовали в горной местности вместо бэтээров. Легкие, проходимость высокая, маневренны. А мы, как в сорок пятом, на танках и тяжелой технике месили грязь, сами из себя создавали мишени.
Сергей замолчал, собираясь с мыслями. Долго всматривался по курсу корабля, пытаясь разглядеть расплывчатое в тумане пятно буксира, идущего впереди. Промозглая пелена медленно рассеивалась. Лучи солнца с трудом пробивались сквозь плотно сотканную паутину испарений. То боролись холод морской воды и солнечное тепло, а место их битвы находилось как раз на поверхности океана.
20
– Николай, ты с вахты сменился? – не поворачиваясь, вдруг спросил Сергей. Чутье разведчика почувствовало присутствие еще одного человека.
– Ну, вы даете, дядя Сережа! – восхищенно воскликнул Афанасий.
– Привет, Петрович! – поздоровался, подходя, Николай.
– Шторм, видишь, надвигается, дизелям придется работать в авральном режиме, – продолжал Сергей.
– Не переживай, мотористы опытные ребята. Справимся, – заверил его Николай.
– В мотористах уверен, а с остальной командой не очень.
– Петрович, ничего не случится. Все будет хорошо!
– Да. Походу конец, меньше суток осталось. Главное, Корейский пролив прошли без шторма, – успокоил сам себя Сергей.