Страна надежды
Шрифт:
— Не бойся, потолок не обвалится, — заверил сидевший в торце длинного базальтового стола Шайрен. — Могли бы заново всё покрасить, но балки хранят память о прошлом. О самом страшном периоде в истории рода АльХани. Ты ведь слышала, мы проклятые, нам нет места при дворе Наитемнейшего, мы не смеем селиться рядом с другими демонами, вот и забрались в горы.
— А за что вас прокляли? — Мериам села на отодвинутый Шурш стул с высокой спинкой и недоверчиво покосилась на накрытое крышкой серебряное блюдо.
— Обычная война кланов, — пожал плечами демон. — Мы боролись за власть и проиграли, как и наши союзники, стали
Адептка понимающе кивнула и решилась снять крышку. Под ней оказалась мелажница с разными видами пищи: от самой лёгкой до тяжёлой. Мериам выбрала творог и съела пару тостов с джемом. Запивала она их кофе со сливками.
Шайрен дождался, пока Мериам доест, а потом начал тот самый важный разговор. Он расспросил её о «Забвении роз», о взаимоотношениях с перстнем Темнейшего, а потом огорошил: адептка отправляется во дворец правителя демонов.
На пару минут Мериам потеряла дар речи, а когда обрела вновь, назвала Шайрена безумцем. Тот покачал головой и заверил: план составляли всей семьёй.
— Не бойтесь, вы понравитесь Манесу РашХатару, — заверил демон. — Мать наложит качественный морок на ауру. Рыжих при дворе немного, а Манес при всей своей любви к Бригиатте ценит новизну.
— Говори прямо, не мямли, — в дверях столовой возникла Насьена. Она была в том же траурном наряде, что и вчера.
Демоница уселась напротив Мериам, прищурилась и задала самый бесстыдный вопрос из всех, что доводилось слышать адептке. Обращалась, правда, не к ней, а к сыну:
— Её тело способно прельстить больше, чем на один раз?
Шайрен кивнул и заверил: природа не обделила Мериам ни формами, ни гладкостью кожи, ни приятным запахом.
— Чудесно! — улыбнулась Насьена и обернулась к адептке, мечтавшей сбежать из-под перекрёстного огня взглядов: — Постараешься оказаться в свите Бригиатты. Разумнее всего соблазнить её мужа. После украдёшь перстень с «Забвением роз». Это нетрудно: когда демоницы купаются, они снимают артефакты, боясь навредить им. А дальше убьёшь троих: Бригиатту, Гонорию и Наитемнейшего. Чтобы не поддалась соблазну расправиться с нами, Сахрет сегодня же выкрадет твою сестру. На расстоянии проклятие не работает, а о нашей смерти он непременно узнает. Сама понимаешь, что он тогда сделает с Аишей Ики. Когда исполнишь всё, подаришь перстень Шайрену. Станет твоим приданным. Всё поняла?
Мериам кивнула, хотя план демоницы, по её мнению, был абсурдным. Разве кто-то подпустит её к членам семьи Анарфуса ФасхНамина, прозванного Наитемнейшим? Бригиатта же, если адептку не подводила память, — его старшая дочь.
Насьена встала, коснулась Мериам кончиком крыла и прошептала:
— Будь осторожнее, человечка, не вздумай испортить нашу игру!
Адептка и не собиралась: банально хотела жить и знать, что из-за неё не пострадали близкие люди.
Шайрен предложил прогуляться по замку: морок собирались наложить вечером и опробовать на соседях, таких же проклятых демонах, перед тем, как подсовывать рыбе наживку. Мериам сначала хотела отказаться, но потом согласилась. Во-первых, знание расположения комнат — лучший помощник при побеге, и, во-вторых, адептка надеялась убедить демона отказаться от безумной затеи. Для Мериам она означала одно — смерть. Мстить демоны умеют, находить врагов по энергетическим следам — тоже. Да и вряд ли Насьена оставит в живых столь опасного
— Не бойся, — Шайрен будто угадал её мысли, — я сумею тебя защитить. Во время войны отсидишься в безопасном месте. Мать тоже не тронет, но для этого ты должна разделить со мной ложе и понести. Маленькие АльХани для неё на вес золота.
— То есть я кобыла-производительница? — адептка шла впереди демона, изображая, что рассматривает гобелены, но на самом деле почти ничего не видела из-за навернувшихся слёз.
— Ты моя женщина, — поправил Шайрен. — Я хочу тебя не ради детей.
— И на том спасибо! — вздохнула Мериам и, сославшись на усталость, попросила отвести её обратно в спальню. Адептке хотелось побыть одной и хорошенько выплакаться.
Демон выполнил просьбу и обещал не тревожить до обеда: у него было какое-то дело.
Адептка кивнула и с облегчением вздохнула, когда за Шайреном закрылась дверь. То, что он ушёл, — плюс, а то, что ей придётся сосуществовать с ним в одной комнате, — минус. Но обдумать сложившуюся ситуацию Мериам решила после, сейчас она просто рыдала, уткнувшись в подушку.
Глава 15
Шардаш не удивился, не застав Мериам там, где оставил. Рынок большой — мало ли, куда она могла пойти? Однако нюх оборотня подсказал: жены поблизости нет. Профессор нахмурился и прошёлся по рядам, расспрашивая о Мериам.
Крестьянка, продававшая тыквы, вспомнила — покупала у неё овощи рыженькая девушка, только её друг увёл.
— Какой такой друг? — нахмурился Шардаш.
— Обыкновенный, — пожала плечами крестьянка. — Подкрался сзади, по имени назвал, потом увёл куда-то. Ты не стой, товар не загораживай. Будешь покупать — покупай, нет — ступай своей дорогой.
Повернувшись профессору спиной, она начала нахваливать овощи, зазывая покупателей. Но Шардаш не собирался отступать, перепрыгнул через прилавок и ухватил крестьянку за локоть:
— Кто её увёл? Куда, когда?!
Продавщица назвала его бесноватым и пригрозила позвать мужа: он-де научит охальника манерам. Шардаш глухо зарычал, ещё крепче сжав её руку. Крестьянка истошно завопила: «Зверюга!», пришлось успокаивать и заверять — он муж пропавшей, а не нечисть.
Нет, безусловно, Шардаш мог показать истинное лицо, но тогда пришлось бы забыть о летнем домике и дружбе с местными.
— Так бы сразу и сказал, бешенный! — крестьянка, цедя сквозь зубы воздух, поглаживала локоть. — Ишь, ручонки распустил, синяков наставил! Тот, который рыженькую увёл, высокий такой, блондин. Подкрался, значит, сзади, рукой рот и глазки закрыл и крикнул весело: «Угадай, кто?». Она испугалась сначала, а потом ничего, признала, видимо, потому как на руках у него повисла, увести позволила. Кудысь? Да в трактир, наверное — налево они пошли.
Шардаш сунул торговке медную монетку и заново прочесал рынок. На этот раз ориентировался на запах корзинки. Он привёл на деревенскую окраину. Корзина с тыквой и прочими покупками валялась у частокола. Дальше запах обрывался, резко, неожиданно. Профессор понял: Мериам не увезли, скажем, на лошади, не унесли на руках, а затолкали в пространственный коридор. Судя по описанной реакции, девушка пребывала под действием заклинания, иначе бы кричала или хотя бы возмутилась дерзким поведением похитителя.