Страна нигде
Шрифт:
– Слушай, Бета...
– мой язык спотыкался о дефис в ее имени, так что я позволил себе фамильярность его сократить.
– я хочу тебя попросить кое о чем.
– Да, что?
– в маленьких блестящих глазках - робость и желание угодить.
– Позволь мне дотронуться до тебя.
– А...? зачем?
– глазки расширились, девочка густо покраснела, словно маленькая незрелая вишенка.
– Опустись вот сюда, на этот стол, и позволь мне прикоснуться к тебе. Я хочу убедиться, что ты... что ты реальна.
Фея стала на уголок стола,
Маленькое плечико было упругим и горячим, оно чуть вздрогнуло от моего прикосновения. Моего пальца коснулся краешек ее полупрозрачного крыла, которое оказалось неожиданно мягким и очень гладким, словно полоска шелка.
Я отдернул палец, фея же вспорхнула и отлетела на прежнюю дистанцию.
– Можно я теперь пойду?
– Да, конечно... если что-то понадобится, я буду здесь, ты не стесняйся.
Заперев дверь за нею, я устало сел на диван и подпер рукой голову. День был богат на события, особенно по сравнению с предыдущими, и от обилия эмоций у меня разболелся желудок.
*****
Ночью я спал тревожно, просыпался несколько раз, на цыпочках подходил к окну и, осторожно отодвинув штору, окидывал взглядом площадку перед гостиницей. Толпа роботов с факелами и вилами так и не собралась вздернуть меня на фонаре, и ближе к утру я расслабился и уснул уже всерьез, так что проснулся лишь часов в двенадцать.
Накануне, опасаясь обнаружившихся соседей по острову, я закрыл дверь, запер замок и дополнительно стянул ручки двери металлическим хомутом. Кроме того, я повторил виденный мною в каком-то шпионском фильме трюк: придвинул к двери журнальный столик, по краям которого поставил несколько пустых стаканов, стеклянный графин и взятые из мусорного ведра жестянки из-под прохладительных напитков. Теперь, если бы кому-то пришло в голову взломать дверь, я по крайней мере проснулся бы от звона.
Все меры предосторожности оказались излишними и только повредили мне самому: из-за плотно закрытой стеклянной двери солнце нагрело воздух в холле до ужасающей температуры, а когда я, торопясь, стал открывать двери, проклятый журнальный столик упал со всем своим содержимым, так что мне пришлось начать день с уборки битого стекла.
Как-то в детстве я разбил стакан, и осколочек стекла, изогнутый, словно маленький полумесяц, воткнулся мне в палец. Я рефлекторно сунул палец в рот, и острая стекляшка, выпав из раны, прошла в горло, процарапала пищевод и застряла в нем. Стекляшку быстро достали, но до сих пор при виде разбитой посуды мне вспоминалось, как по моему горлу медленно сползала острая крошка.
Морщась от отвращения, я надел резиновые перчатки, потакая своим страхам (все равно никто не видит) натянул на нос ворот футболки (а вдруг вдохну маленький осколок?) и, совком и веником собрав осколки в мусорный пакет, завязал его и тут же убрал с глаз долой, закинув в подвал,
За завтраком я распланировал свой день, и первой в списке дел на сегодня стояла следующая задача: найти постоянный и восполняемый источник пищи, поскольку я не знал, сколько еще проживу на этом острове, и обнаружить себя без крошки съестного посреди зимы мне совсем не улыбалось. Собрав сумку с инструментами, я вышел к тому фонтану, где вчера встретил фею, и негромко позвал:
– Бета, ты здесь?
Она появилась сразу, словно все утро просидела на ветке одного из кустов, зная, что я приду именно сюда и позову ее, и повисла в воздухе, глядя снизу вверх.
– Здравствуйте...
– Привет, как спалось?
– я решил начать со светской беседы.
– Хорошо...
Я присел на бортик фонтана, чтобы не так сильно возвышаться над ней, и вежливо сказал:
– Знаешь, Бета, тебе не обязательно обращаться ко мне на 'вы'. Давай на 'ты', хорошо?
– Хорошо...
– все так же односложно ответила она.
– Расскажи мне, как ты живешь здесь?
– Ну...
– она, должно быть, не очень поняла вопрос - живу просто... здесь никого нет, кроме меня, братьев и разных животных. Я ведь раньше помогала находить дорогу, а теперь людей нет, мне нечего делать.
– Чем ты питаешься?
То ли фея устала летать, то ли для нее было естественно смотреть снизу вверх, но она опустилась на противоположный моему бортик фонтана.
– Сначала, когда все люди ушли, там были запасы, ну, рационы... специально для фей. Вы не знаете, да?
– Нет.
– отрицательно помотал я головой.
– Ну... такие маленькие коробочки, а там еда на один раз, всегда разная. Их специально для нас приносили, и там, в кормушке они лежали. Когда все уехали, мне одной надолго хватило.
– А потом?
– Ну... так.
– фея засмущалась.
– собираю... ловлю.
Вот тебе и нектар с росой, подумал я. Да уж, на нектаре много не налетаешь, нужны белки, жиры и углеводы - вот и приходится кого-то ловить.
Я подумал, побарабанил пальцами по камню и спросил:
– Можно мне посмотреть, как ты добываешь пищу? Я постараюсь тебе не мешать, и если нужно, помогу.
– Хорошо...
– девочка вроде бы удивилась, но вопросов задавать не стала.
– тогда подождите немного, ладно? Я сейчас.
Она пулей слетала куда-то и через пять минут вернулась с маленькой сумкой через одно плечо - почти такой же, как моя сумка с инструментами - и десертной вилкой в три четверти своего роста, которая в ее ручках выглядела грозно, как трезубец Посейдона.
– Хочешь, я понесу?
– предложил я.
– тяжело ведь, наверное?
– Нее...
Подъемная сила у феи, надо отметить, была неслабая - эта вилочка с острыми зубцами была в ее масштабах как связка из трех железных ломиков для человека, но она не только довольно резво с ней летала, но и без особых усилий вертела в одной руке.