Страна сказок

Барсуков Александр

"Нет! Намекаю на деда-нациста!" - сказал Чеки и сплюнул.

"Ладно, мы тут с товарищами посовещались: нет, мы тебя не сожжём в печке! Ты ещё пригодишься Революции! Будешь давить клопов в казарме плоскостопными ногами!" - сказала Бокен.

"Наконец-то!" - сказал Чеки и вышел из подвала. Ему на прощание дверца снова сильно хлопнула о стенку.

Сирота сплюнула и пошла опять забивать "козла".

Бокен семенила рядом:

"А то уж разобиделся: сожжёте-не сожжёте! Я так считаю, Чеки: мы с тобой общий язык всегда найдём!"

Они

вышли в просторный коридор.

"А вот тут у нас будет игротека! И спортивный зал!" - сказала Бокен.

"Хорошо!" - сказал Чеки.
– "А что это за безголовый дяденька идёт по залу?"

"Физрук!" - быстро сказала Бокен и знаками стала показывать дяденьке: "Пошёл вон! Вон пошёл!"

Но тот не понял и принялся здороваться с Чеки за руку.

"Я господину, конечно, подам!" - сказал Чеки.
– "Но голову надо иметь, голову!"

Бокен схватилась за голову: этот безголовый мог испортить всё благостное впечатление от заброшенного дурдома, которое сложилось у Чеки! Мог всё испортить!

Бокен не удержалась и отвесила безголовому пендаль!

"А так можно?" - спросил Чеки.

"Попрорбуйте и вы!"

Чеки тоже отвесил подж.пник дяденьке, развеселился и снова отвесил ещё один! Дядька не уходил.

"Это исчезающий вид безголовых!" - пояснила Бокен. И в морду дядьке: "Я сказала: исчезающий!"

Он, наконец, понял и ушёл.

"Вернёмся к нашим баранам!" - сказал Чеки.
– "Я бы хотел узнать, не напишет ли на вас жалобу дед-полковник из-за отсутствия стейка?"

Бокен хотела сказать, что нет, не напишет, так как он безграмотен, но это бы было немного бестактно. Она повела Чеки обратно к деду.

"Дедушка! Вы меня помните молодым? А вы вообще чего-то помните?" - заорал Чеки на ухо деду!

"Ы-ыы!" - сказал дед.

"Понятно! Он говорит: "Вылысыпыдысты"!" - перевела Бокен.

"Он про них или от их имени?" - спросил Чеки.

"Не знаю!" - честно призналась Бокен.

"Скажите ему, что я принёс гуманитарную помощь! Женские протезы ноги! С педикюром!" - заорал Чеки.

"Не орите, я не глухой! И у меня, кажется, встало!" - неожиданно сказал дед-нацист!

"У него встало! Это хороший знак! Он будет к нам ласковее!" -заорал Чеки, перекрывая стук двецы электрощитка, стук доминошек бригады Сироты и матюки эмбрионов из банок со спиртом. Можно сказать, миссия комплете! Деда Бублика Чеки повидал. К.

ПИСЬМО В НИКУДА-5009-5011,5

5 марта 2018 года. Ещё про Херлока. Триллер.

ПИСЬМО В НИКУДА-4711,5-4714

10 августа 2017 года. Страшная дедуктивная сказка про Херлока-свет-Шолмса. Или Свет-Шолмса? Короче, запомните Установки на сказку: Свет! Шолмс! Ну и Страх, переходящий в леденящий старческую кровь Ужас, когда влачишь на плоскостопных

ногах вязанку дров и вообще не уверен, будут ли те дрова гореть! И не уверен, что твой четвёртый этаж ещё существует, а если и существует, то подойдёт ли ключ?

А если не подойдёт, то ты - плохой любовник, так как девушка определяет это по открыванию двери ключом! Как говорится: если ключ подходит ко многим дверям - это хороший ключ. А вот если замок можно открыть любым ключом, то это поганый замок. Это я к тому, что девушкам на заметку: чтобы не спали со всеми сразу. Имеется в виду, что замок девушки не должен быть многопользовательским!

Ладно, хрен с ним с замком. Херлоку прислал на Рождество и День Благодарения профессор Мориати отравленный календарь ("И 21 января Херлок умрёт!").

"Дорогой друг! Не забыл меня! Как я люблю в час заката полистать отравленный календарь в боксёрских перчатках!" - думал Херлок.
– "Люблю я в час заката читать послание от брата! Ай-да я, сукин сын! Во мне, наверное, умирает Великий Пиит!

Давай ещё попробую: "Люблю при свете в час заката поковырять в заду лопатой!" Да! Сукин сын! Я бы переплюнул Пиита Чушкина!

Ну что у него? "Я помню чудное мгновенье: передо мной явился ты как айне кляйне швайне!" Ну что это? Это никуда не годится. Надо срочно переделать: "Как айне кляйне блоди керль!" Что в переводе значит: "кровавый идиот"! Ну или полный парень-идиот.

Кровавый - это я немного не в кассу сказанул, несмотря на то, что у меня-то руки по локоть в крови Собаки Бакервилей! Как это произошло? Я что, шизофреник, сам себе это объяснять?

Напишу-ка я сонет! Да-да! Сонет. Посвящён кровоточащей Собаке. А нехрена, нехрена пожирать в колыбели разных невинных младенцев и утаскивать их на болота! Там, может, не хорошая атмосфера!

И из младенцев вырастают разные дибильные мистические агрессивные существа, которые нападают на путников в лесу и ломают им мини-камеры!

Знавал я одного маньяка, который ломал эти камеры. Плохо кончил: попался! Мне! Я его прямо спрашиваю: "Что же вы? Вздоховы?" Фамилиё у него было Вздоховы. Ну как Духовны.

И он такой плачет мне в жилетку: "Бес попутал! Не прогневи Богом, Батюшко! В младенчестве утащила злобная псина на болота! И завещала... Что же она завещала? Сундук, набитый дерьмом, и мини-камеру!"

"Ну, положим, сундук-то известен науке и мне тоже, - сказал добрый я.
– Но при чём тут мини-камера?"

"Как так при чём? Как при чём? Чтобы, понимаешь, лучше в ней сидеть!" Совсем болван.

Я его поднял с колен: "Мини-камера не для сидения! Мини-камера для съёмки разных мистических существ, а также детей, стариков и полисменов, что тоже не далеко ушли от этих существ!

Вот был у меня случай! Случай у меня вышел! Я тогда стоял под Лондоном! На Бекер-стрит! И по улице бежит бешеная обезьяна Пин-Понг и убивает детей, старух и полисменов! Это, надо сказать, страшно! Морщинистые лобики узкие так и летят как шрапнель!