Странная дружба
Шрифт:
Дома, конечно, начали замечать их с Женькой разлад. Не то, чтобы сильно докапывались, стыдили или старались мирить. Просто чувствовать, как все чувствуют «не то» — такое себе удовольствие. Поэтому Танька старалась проводить там поменьше времени — не хватало ещё родственных расспросов. Да и что на них отвечать? Мне нравится парень сестры, и вообще у нас троих был секс?
Почему-то Таньке был особенно стыден этот момент. Слишком уж проклятая калька на родительские отношения. Будто кривое зеркало и абсолютно
Так что Таньке пришлось улыбнуться Матвею и сказать, что она просто хочет заняться уже чем-нибудь другим. Тот вроде оттаял, отложив телефон в сторону. А Танька не уставала убеждать себя, что она и в Матвея сможет влюбиться. И даже сама в это в какой-то мере верила.
***
С Женькой они в этот день всё-таки пересеклись. Несмотря на позднее возвращение Таньки, сестра ещё не спала. И даже не лежала в кровати, как обычно, делая вид, будто спит. А сидела за столом, склонившись в свете ночника над книжкой.
Танька от неожиданности вздрогнула и машинально дёрнула дверь комнаты на себя. Но не закрываться же, в самом деле, убегая обратно в подъезд. Да и время уже позднее — в квартире все улеглись спать. Куда податься? Не будить же. Ладно. Это должно было однажды произойти.
Напустив на себя независимого вида, Танька зашла в комнату и, бросив рюкзачок-сумку на свой диван, принялась в нём рыться. Телефон, конечно, как обычно был в специальном кармашке. Но Женька-то этого не знает. Так что можно его немного поискать. А она пусть уходит, если хочет.
Найдя, можно сделать вид, что набираешь на нём крайне важное сообщение. Даже если на деле просто тыкаешь пальцами куда душа прикажет. Главное — собрать волю в кулак и не коситься на сестру. Если ей приспичило читать дурацкую книжку в ночи, то пусть читает.
— Тань… — вдруг раздался её голос.
Танька сама не ожидала, с какой готовностью она подняла взгляд на Женьку. А мозг принялся сотни раз за долю секунды повторять это её «Тань», пробуя его на вкус и пытаясь уловить все оттенки звучания.
Судя по предварительным, и возможно ложным выводам, злости или обиды в нём не прозвучало. И сердце Танькино против воли зашлось в радостном скаче.
— Что? — с готовностью выпалила она, во все глаза глядя на Женьку и боясь рассмотреть признаки злости в её образе. Их не было. Но мало ли.
Женька потупилась, поглаживая пальцем стопку вроде как прочитанных книжных страниц. И перетирая их между собой.
— Ты как? — тихо спросила Женька, несмело возобновляя зрительный контакт.
— Вроде ничего, а ты? — на автомате отозвалась Танька, будто ей задали чисто дежурный вопрос о состоянии.
Женька, не ответив, снова потупилась. Танька ощутила себя глупой. И стала судорожно подбирать слова, которыми можно было бы
Наконец, Женька хлопнула ладонями так, будто собиралась поаплодировать, но тонкая книжка помешала. Но шлепок всё равно получился громковатым. Танька от неожиданности хлопнула глазами.
— Ты очень злишься? — решительно выпалила Женька, как если бы она ныряла в воду. И подняла на сестру чистые, почти прозрачные глаза.
— Я? Нет! — кажется, Танька успела даже вытянуться по струнке, отвечая.
Честно говоря, она была растеряна. Потому что ждала от сестры ревности. Или демонстративного игнорирования. Или попытки «поставить на место». Но никак не тихих, извиняющихся ноток.
— Тогда почему ты меня избегаешь? — с горечью и грустью поинтересовалась сестра, всё ещё вертя в руках книжку. И Таньке очень сильно захотелось хлопнуть её об стену. Не сестру. Книжку.
— Я не избегаю… — беспомощно пробормотала она, опуская глаза. Ей-то казалось, что они с Женькой друг друга избегают взаимно.
Женька, наконец, отложила несчастную книжку и подняла голову. С минуту молчала, глядя на сестру. И той почему-то было боязно встречаться с этим взглядом. Что он в себе принесёт? Но природное любопытство победило, и Танька всё-таки подняла глаза.
Взгляд Женьки показался ей очень взрослым и серьёзным. Даже у мамы не всегда такой получался. И Танька против воли почувствовала себя мелкой.
— Просто меня… нас… — вдруг сказала Женька, и слова совершенно не увязались с её независимым видом.
— За что?.. — растерянно выдохнула Танька. Хотя со стороны по её тону и могло показаться, что она издевается этим вопросом. Танька умела.
Женька закусила губу и торопливо зажала её большим пальцем — ладонь очень быстро метнулась к лицу. Таньке показалось, что глаза у неё неестественно блеснули влагой. От этого её будто дёрнуло током.
Она подскочила на ноги, не обратив внимания, как рюкзак коротко бухнулся на пол. И даже сделала к Женьке шаг. После которого растерянно замерла.
Теперь она была выше сестры — в кое то веке. И не важно, что лишь потому, что Женька сидела.
Они снова встретились глазами. Слезинка у Женьки так и не выкатилась. А Танька, ощутив на себе прилив нежной жалости, обняла её.
Руки легли на лёгкие, прохладные волосы, лежащие по спине и плечам. В Танькино плечо уткнулся покатый лоб. И чужое дыхание защекотало кожу возле горла. А потом Женька обняла её в ответ, очень сильно стиснув руки на талии.