Странная фотография (Непутевая семейка - 2)

Ткач Елена

– Понимаете, получилось так, - захлебываясь от волнения заговорила Люба, - что те люди, которые папу депутатом в Москву отправили... когда узнали, что вокруг его имени может разразиться большой скандал из-за фотографии, на которой он снят с этим банкиром... так вот, эти люди велели папе любой ценой замять скандал. Потому что они большие деньги в него вложили, - ну, чтоб он стал депутатом, - и ещё больших денег лишатся, если в Москве их округ будет представлять чужой для них человек. Он же слетит, если все это вскроется - ну, что он с банкиром какие-то разговоры вел... в общем, ясно какие! Ну вот, папа и попросил банкира, чтоб тот натравил на вас

своих людей... их называют секьюрити, но на самом деле они самые настоящие уголовники. И они... они у вас обыск устроили, а потом...
– она запнулась и заплакала.

– А потом нас бы всех по очереди грохнули, чтоб отец негативы отдал, так?
– зло сквозь зубы процедил Костик.

– Костя, подожди...
– папа вскинул ладонь, успокаивая сына.
– А как ты обо всем этом узнала?

– Я... у нас в доме скандал за скандалом - мама с папой грызутся... она хочет купить виллу в Испании, а папа... он поэтому и пошел на такое согласился деньги от этого банка взять, потому что мама его просто достала! А я слышу о чем они говорят - они же просто орут, на Миусах слышно, наверное... Нет, о таком не орут, конечно... просто я подслушала папины разговоры по телефону, кое-что соединила в уме и все поняла. Да тут и понимать-то нечего!

Тут послышался звонок в дверь. Все вскочили, Сеня взвыла, ударившись коленкой об угол стола.. .

– Все сидите на месте. Я пошел открывать!
– заявил папа и вышел.
– К нам гости!
– весело возвестил он через минуту, пропуская в кухню Слона.

– Привет, - буркнул Слон.
– Картина Репина "Не ждали!"...

– Здорово, Слон, ты садись. Тут у нас такая история... прямо гангстерский боевик в лучшем виде, - скривившись прокомментировал Костя.

– Но я...
– задохнулась Люба.

– Ничего, пусть послушает, от Слона у нас нет секретов. Правда, Слон?

– Если она возражает, - кивнул тот, указывая на Любу, - я выйду.

– Нет, останься, все равно все узнаешь, - покорно сказала Люба.
– Так вот, я прошу Николая Константиновича отдать негативы. Это моя личная просьба, отец ничего не знает. Сегодня, когда ко мне пришел Костя и рассказал, что у вас тут творится, я поняла... в общем, все поняла. Тут и ребенок бы догадался, что наши семьи втянуты в эту историю. Их просто замкнуло, спаяло... не знаю, как поточней сказать! А папа... он не плохой, он не хотел этого, знаете, как он мучается?! Но если все это выйдет наружу, нам придется вернуться в Змеиногорск. А мама не выдержит этого и она... они с отцом разойдутся, она из Москвы не уедет! И я... я тоже. Я не могу там! Прошу вас, пожалуйста, не печатайте фотографию! Умоляю вас, я сейчас на колени встану...

– Возьми, - папа протянул пластиковую кассету с пленкой, которую ему отдала Сеня.
– И... не горюй. Всяко бывает. Не суди отца, он сам себя судит. А ты... ты подумай, стоит ли жизнь в Москве той цены, которую твоя семья за неё заплатила. И долго ещё будет платить! Очень долго...
– он примолк, опустил голову.

– Спасибо, - еле слышно выдохнула Люба и кинулась в коридор.

– Люба, подожди!
– Сеня кинулась за ней.
– Подожди, я тебя провожу.

– Ага, сочувствующая нашлась!
– Костик преградил им дорогу. Правильно, пожалей бедную девочку, у которой домработницы розами половики натирают, а шоферы в лужу кидаются, чтоб она ножки не замочила! Эх, Люба-Любушка... значит, нос задирать мы умеем, а терпеть поражение, удар держать - нет? А как без этого, а? Без этого

в нашей жизни никак! Так что, придется подучиться... А кстати, Москва - она, знаешь ли, этому здорово учит, без этого здесь никак нельзя!

– Костя, прекрати!
– крикнула Сеня.
– Это гнусно!

– Ага, это у тебя получается гнусно, а из отца куклу делать тряпичную, за спиной у него подаяния просить: ой, спасите, ой не хочу в Тьмутаракань, я не выдержу... это как по-твоему? Значит, все эти цацки - тряпки, машины ей важнее отца? У неё отец - шкура продажная, и вместо того, чтобы честно сказать: пап, ты гад, не хочу твоих гадских денег, а хочу, чтобы ты был человеком и честно людям в глаза глядел!
– вместо этого она канючит про то, что вместе со своей мамашей не хочет с насиженного местечка обратно в Гавногорск возвращаться, да?
– наступал на девчонок разъяренный Костя.

– Ксения, пусти!
– Люба, наконец, вырвала свою руку, - Сеня в неё просто как клещами вцепилась, - и помчалась по лестнице вниз.

– Ты свинья!
– завопила Сеня, наскакивая на брата.
– Это жестоко, зачем так?! Он же её отец! Отец, понимаешь? Да, он взяточник, гад, шкура продажная, а ты... ты, выходит, готов от отца откреститься, плюнуть на него, если он твоим принципам не соответствует? А я плюю на тебя вместе с твоими принципами, подавись ими, тьфу! Да, чем ты лучше Павлика Морозова? И вообще, ты Любке просто мстишь! Листочки ей твои не понравились, значит, теперь девчонку надо с грязью смешать, да? Кретин!

Она так разъярилась, что ещё немножко - и в самом деле оплевала бы брата, но тут вмешался Слон.

– Э, народ, вы того - охолоньте немного. Сень, я тут тебе это мороженого принес. Будешь?

И Слон с каким-то непривычно смурным и угрюмым видом достал из кармана своих необъятных джинсов Сенино любимое мороженое с клюквой и, смущаясь, протянул девчонке. Та взяла, зарделась как маков цвет, потупилась... и совсем новыми глазами поглядела на парня.

"Неужели Слон?.." - но даже про себя она эту фразу договорить не осмелилась. Мысль о том, что в неё кто-то может влюбиться, Сене до сих пор в голову не приходила...

– Ты хотела выйти куда-то, - переминаясь с ноги на ногу, пробубнил Слон.
– Хочешь, я тебя провожу?

– Да, мне в общем-то уже никуда и не нужно, - вздохнула она с облегченьем.
– Все само собой разрешилось, так что я никуда не пойду. Да, а что у тебя за дело ко мне?

– Э, народ, может хватит шептаться, а?
– возник Костя, который успел немного отдышаться и прийти в себя.

– Старик, ты это... отлезь!
– заявил вдруг Слон и глупо разулыбался. Мы тут как-нибудь без тебя разберемся.

– Да-да, - хитро прищурилась Сеня, оглядываясь на брата.
– Ты бы лучше, дурак, Любку догнал. Ты ей нужен. Или у тебя и в любви тоже принципы? Как насчет любви к дочери "врага народа", а? Таких мы, чистоплюи, обходим стороной, да? Урод, давай, дуй живо за ней!
– рассмеялась она, глядя на его расстроенную и покаянную физиономию.

Костик не заставил себя упрашивать - пулей скатился с лестницы догонять Любу. Где-то она сейчас? Каково ей теперь, как сложится у них в семье после такого жуткого испытания?.. А эти гады ждут небось в пустынном Миусском сквере... Пускай подождут, им это полезно, никого они не дождутся! Все кончилось, страшный узел разрублен одним ударом и что-то страшное, грозное, наступавшее на них, как скала, распалось, рассыпалось в дым, будто и не бывало...