Странная жизнь и труды Эндрю Борда, тайного агента, врача, монаха, путешественника и писателя
Шрифт:
Немецкий историк медицины Карл Зудгоф (1853–1938) писал: «В лице Галена пытливый исследовательский греческий гений в области врачебного искусства потерял своего последнего великого представителя. Как яркая вечерняя заря, долго еще светил он грядущим поколениям и в течение многих веков служил путеводной звездой. Но ни одному греку, ни одному римлянину не суждено было уже подняться до той высоты исследователя, на которой стоял Гален, и его самого даже не решались признать за образец к которому следует стремиться: « ’ — не всякий направляет свой парус к цели, к Галену».
Самым знаменитым трудом великого врача и полимата Али Хусейн ибн Абдуллах ибн аль-Хасан ибн Али ибн Сина (980-1037), известного на Западе как Авиценна, была энциклопедия «Канон врачебной науки», в котором были обобщены предписания античных и арабских медиков. Книга служила неисчерпаемым источником знаний
Еще одна медицинская энциклопедия, получившая широкое распространение в Средневековом мире, принадлежала перу другого восточного автора – персидского врача, алхимика и философа Абу Бакр Мухаммад ибн Закария ар-Рази (ок. 865-ок. 925/935), известного в Европе как Разес или Рази. Его труд, состоявший из двадцати пяти томов, назывался «Всеобъемлющая книга по медицине», был переведен на латынь в XIII веке и издан под названием «Книга Основ». Наряду с «Каноном» Авиценны она активно изучалась в европейских университетах (в частности, была одной из девяти книг, составлявших библиотеку медицинского факультета Сорбонны в 1395 году)
Рис. 2. Гален, Авиценна и Гиппократ
Наряду с гуморальной теорией, важную роль во врачебном деле играла астрология. Ее адепты утверждали, что сущность реальности состоит во взаимной зависимости земных и небесных материальных сил, а источником всего, что происходит на земле, является тепло (свет) и циклы движения небесных тел. Врачи-астрологи поддерживали концепцию возникновения заболеваний вследствие «разбалансированности» гуморов, но утверждали, что возникший дисбаланс зависит от определенного положения, Луны, Солнца, планет и других небесных объектов среди Знаков Зодиака.
Поэтому, прежде чем приступить к лечению, врач-астролог составлял подробный гороскоп больного, в котором учитывались расположения звезд и планет в момент его рождения и во время важных жизненных событий, а также линии руки, цвет кожи, глаз, волос, пятна и родинки на лице и теле, особенности строения черепа. Этот гороскоп использовался, в частности, для определения наиболее благоприятного времени кровопусканий, приготовления лекарств и их приема, а также интимных отношений [13] .
13
Связь астрологии с медициной сохранилась в названии заболевания, известного как «инфлуэнца»: итальянские врачи верили, что оно вызвано влиянием звезд (influenzza).
В Средневековье и в раннее Новое время астрологическая медицина пользовалась немалой популярностью, поэтому врачи проявляли повышенный интерес к астрономии, изучение которой, напомню, входило в состав квадривия. В астрологию верили (с той или иной долей скепсиса), не только врачи, но и такие гиганты науки, как Николай Коперник, Тихо Браге, Иоганн Кеплер.
Впрочем, были у астрологии и недоброжелатели. Вот что писал в 1549 году в трактате «Предостережении против юдициарной астрологии» 11 религиозный реформатор Жан Кальвин (1509–1564):
«Все, кто берутся узнать жизненный путь человека, являются по своей природе обманщиками… В битвах часто участвует до шестидесяти тысяч солдат…, и я спрашиваю: следует ли приписывать всем тем, кого смерть соединяет в бою, один и тот же гороскоп? В такой толпе Козерог, Овен и Телец так столкнутся рогами, что все смешается, Водолей выплеснет такое количество воды, что случится потоп, Дева лишится невинности. Рак попятится назад, Лев подожмет хвост, Близнецы сольются в одного, Стрелец предаст, Весы испортятся, Рыбы спрячутся под воду».
Но вернемся в Оксфорд. От студента-медика (а, тем более, будущего профессионала) требовалось знание назубок советов и рецептов античных авторов, поэтому врачи часто шумно публично спорили по поводу правильности цитат вместо того, чтобы принести практическую пользу больному.
Характерный пример приводит в одной из своих книг Ноэль дю Файль (ок. 1520–1591)12. Он рассказывает о консилиуме, в котором участвовало шесть ведущих докторов медицины из Сорбонны и великий итальянский врач, математик и философ Джироламо Кардано (1501–1576).
14
В данном контексте – преподаватели.
Рис. 3. Консилиум
На медицинском факультете Борд должен был пройти долгий путь, прежде чем канцлер университета под дружные одобрительные возгласы школяров, собравшихся в главном зале, вручил бы ему долгожданный диплом доктора медицины. Но до этого торжественного события студенту надлежало получить степень бакалавра медицины (baccalaureus medicus, В.М.), для чего он был обязан четыре года проучиться в университете, присутствовать в анатомическое театре13 (рис. 4) во время проведения не менее чем двух вскрытий, активно участвовать в диспутах и победить в двух из них, и, наконец, сдать надлежащие экзамены. В следующие три года Борду предстояло «сражаться» за степень магистра медицины, а еще через четыре-пять лет, выполнив условия, предусмотренные университетским Уставом, стать обладателем степени доктора медицины (doctor medicus, M.D.). Для этого необходимо было присутствовать при трех новых вскрытиях, победить в нескольких диспутах, прочитать две публичные лекции о двух классических медицинских текстах и сдать дополнительные экзамены. А чтобы «заработать» лицензию на врачебную практику, соискателю требовалось доказать, что он самостоятельно вылечил не менее трех пациентов и выполнил два анатомирования.
Рис. 4. Анатомический театр
Итак, «долгий путь к причалу» (включая срок обучения на подготовительном факультете) занимал у английского школяра не менее тринадцати лет14. Поэтому многие студенты после получения степени М. А. в Оксфорде или Кембридже предпочитали завершать образование в одном из континентальных университетов: там они за меньший срок обучения и за меньшую плату приобретали, как правило, больший объем знаний. Английские студенты-медики странствовали по Европе от одной прославленной Высшей школы к другой и получали в каждой из них те знания, которыми был славен конкретный университет. «Бегство» студентов приняло такие масштабы, что руководители английских университетов в 1421 году обратились с петицией в парламент, предлагая законодательно закрепить право на врачебную практику в Англии только за выпускниками Оксфорда и Кембриджа. Парламентарии поступили мудро: они согласились с этим предложением, но приравняли к упомянутым выпускникам и обладателей дипломов зарубежных Высших Школ, однако только при условии, что новоиспеченные доктора были инкорпорированы в один из английских университетов (а иногда и в два сразу) и таким образом подтвердили полученную за рубежом степень доктора медицины.
Крутой поворот
Такой же путь прошел и Борд, но сделал это в несколько приемов, перемежая учебу совершенно иными занятиями. Так, проучившись некоторое время на медицинском факультете Оксфорда (неизвестно, как долго), он решил уйти от грехов мирской жизни и стать насельником лондонского монастыря, принадлежавшего Ордену картезианцев. И это несмотря на то, что был моложе возраста приема в обитель, установленного Уставом Ордена (в монастырь не принимались люди моложе двадцати одного года и старше сорока пяти лет)!