Странница
Шрифт:
Вокруг носились ребятишки, крича и дерясь, делая все, что в их силах, чтобы привлечь внимание. Додой смотрел на них с вежливым пренебрежением.
Хелстар похлопал Конвея по плечу.
— Я спросил, не сказали ли они вам что-нибудь об острове.
Конвей ответил:
— Только то, что здесь живут все чужеземцы. Откуда вы?
Вместо ответа Хелстар повернулся к толпе, подмигивая и делая гримасы. Все оглушительно рассмеялись. Хелстар обвел своих людей рукой.
— Тут все из Коса. Преступники. Несколько фальшивомонетчиков, пара пиратов. Немногие из них доживают до того, чтобы их
— В таком случае чужеземцы здесь только матросы? Это действительно остров-тюрьма?
— Ну, не совсем. Тут есть еще купцы и их банды, дальше на север и на запад. Они живут там. Коссиары живут тут. Мы торгуем с нелюдьми. Я — кузнец, вон тот — дубильщик. Тот кожевник, вот еще один. Женщины готовят, обшивают, ткут полотно. А вот там — плотник. И так далее.
— То есть преступники с Коса могут тут работать, да? — спросила Тейт.
Хелстар выпрямился, подняв одновременно подбородок и кружку пива.
— Лучшие из них. Если нам нравится человек, то мы его радушно принимаем. Должен иметь ремесло, хороший характер. Мы не можем иметь тут всяких, у нас семьи, маленькие дети. Должны думать о них.
— Вы отвергаете кое-кого? — мягко произнес Налатан.
— Конечно. Дурных людей. Тех, кто воровал у друзей, кто побил своих соседей, убил кого-то без веской причины. Мы не принимаем их. Они уходят.
— Куда? — переспросила Тейт.
— На стенобои. В рабство. Большинство Капитан продает. Если же мы принимаем их, то они живут здесь. Это лучше, чем рабство. Лучше, чем стенобой. Хо! — Прочертив в воздухе дугу, его кулак обрушился на стол так, что вся посуда подпрыгнула. Толпа в восторге заулюлюкала.
— Все то добро, мимо которого мы проезжали, принадлежит купцам? — спросил Конвей.
— Да. Торгашей всего шесть, и у каждого есть хон. Ты знаешь, кто это такой?
Конвей покачал головой. Хелстар продолжил:
— Хон — это парень вроде Копья. Если купец захочет что-то сделать, то именно хон проследит за тем, чтобы это было сделано. Хоны самые главные в бандах.
— А что это такое, эти банды? — спросила Тейт.
Хелстар скривился:
— У каждого купца есть банда. Человек двадцать, не больше. Сторожат его дом и товары. Каждый — безжалостный убийца; намного хуже, чем моряки.
— Ого, — возглас Тейт выдал обеспокоенность, которая, впрочем, и без того ясно читалась на лицах ее спутников.
Хелстар заметил это; он коротко и жестко хохотнул:
— Драку видели? Человек из банды, с топором. Захотел женщину Луро. А победил Луро. Он наш человек. — Внезапно перегнувшись через стол, он доверительно зашептал: — Здесь много монет, да и товара побольше, чем Капитан сможет употребить. Ваше оружие-молния, а? Мы с вами вместе, а? Сожжем банды, заберем добро, заставим моряков присоединиться к нам. Вверх по реке есть порт. Свободный. Много Малых. Они стараются не высовываться, но они там есть. Рабы. Вольная жизнь.
— Мы подумаем об этом, — ответила Тейт. — А у тебя и впрямь есть парочка хороших идей.
Опустошив свою кружку одним большим глотком, он грохнул ею по столу.
— Вот
— Сколько людей в Команде? — поинтересовался Налатан.
— Не знаю, может, сотня наберется.
— Это они управляют Косом?
— Да. Все воины принадлежат Капитану, но у них есть семьи, живущие на земле Команды. Одно уравновешивает другое; все боятся друг друга.
— Похоже, нам стоит повидаться с этими купцами, — сказал Конвей. — Интересно, а что будет, если Капитан обнаружит, что мы остановились у вас, а не у купцов?
Вся толпа разразилась диким хохотом, Хелстар смеялся вместе со всеми.
— Они вам ничего не сказали, да? — он давился от смеха. — Овцы к волкам! Никто из чужеземцев не живет у купцов. Они же никому не позволяют даже зайти в свои роскошные дома, а что уж говорить о том, чтобы там пожить! Моряки вас не примут, если, конечно, вы не захотите заняться пиратством. А даже если и так, то когда патруль схватит их при попытке вывезти вас с острова — оп, и всех вас отправляют прямиком на стенобой — большой праздник, народное гулянье! Останетесь с нами? Оглянитесь — тут каждый уже подсчитывает ваши денежки и думает, за сколько вас можно продать работорговцам. Так что если вы остаетесь с нами, то помогайте нам.
Тейт очаровательно улыбнулась:
— Ну а если мы скажем, что поможем вам, откуда нам знать, что вам можно верить? А вдруг кто-нибудь из ваших попытается ограбить или продать нас?
Хелстар отодвинулся от стола, его огромные голубые глаза даже округлились от такого прилюдного оскорбления. Он снова ткнул себя в грудь указательным пальцем:
— Слово. Мы дадим слово. Друзья не грабят друзей. И не продают.
— По-моему, мы должны разбить лагерь где-нибудь в сторонке, пока все не выясним, — сказал Конвей.
Хелстар охотно согласился. Когда все поднялись, он подошел к ним вплотную и прошептал:
— Место выбирайте осторожно. Моряки разозлятся, если вы им помешаете. Могут ночью наведаться.
Слегка задев Хелстара, Тейт проскользнула мимо:
— Посмотри-ка сюда. — Она погладила морду своего коня, угостив его кусочком хлеба. — Ты когда-нибудь видел, что остается от человека, если им займется боевой конь Людей Собаки? — Она вскочила в седло, и лошадь, встав на дыбы, замолотила копытами в воздухе. Пустое пространство вокруг нее мгновенно расширилось. Вскинув руки над головой, Хелстар отскочил назад. Когда ее конь, успокоившись, снова встал на четыре ноги, Тейт сказала: — И пусть об этом помнят и моряки, и купцы, и вообще все на этой чертовой скале.
Хелстар уверил ее, что скоро все узнают о ее словах, и замер, когда Налатан опустил ему руку на плечо. Улыбнувшись, он сказал:
— Так ты, говоришь, кузнец, да? Я, пожалуй, пройдусь с тобой к кузнице. Мне нужна пара вещичек, которые ты наверняка сможешь сделать.
Хелстар улыбнулся, облизнув губы:
— А как ты найдешь своих друзей? Может, будет лучше, если ты пойдешь с ним, а ко мне заглянешь завтра?
— У меня будет достаточно времени, чтобы найти их. — Оставив Хелстара, он повернулся к Тейт и взял за уздечку ее лошадь. — Оглядывайтесь по сторонам, за вами могут следить. Я разыщу вас попозже.