Странница

Воронина Тамара

– Видимость одна, – вздохнул Маркус, натягивая рубашку. – Может, я мнительный, но не нравится мне то, что происходит.

– Потому что ты не знаешь, что происходит. Ты не веришь Родагу?

– Почему это? Верю. Но он король, понимаешь? Какой бы он ни был человек, он король. Вот как Владыка прежде всего думает об эльфах, так и Родаг прежде всего думает о Сайбии. Это и хорошо, конечно. И правильно. Только…

Он сменил тему, и Лена не стала к нему приставать. Маркус, в общем, жил достаточно просто и над тем же шутом посмеивался, считая, что он только все усложняет. И вдруг… Потому, дождавшись

шута из очередной долгой отлучки, Лена для начала загнала его в ванную, потому что он был пропылен, как степной кочевник, а потом, когда он вышел довольный и розовенький, в чистых штанах, но без рубашки и полез было целоваться, остановила его.

Он тут же отступил на пару шагов, подвинул стул и сел. Сразу понял, что предстоит серьезный разговор, потому что Лена редко отворачивалась от его губ. Вообще не отворачивалась. Но что было приятно: он не обиделся ничуть, был весел и доволен, ухватил булочку с подноса и начал с аппетитом ее жевать. Лена дала ему поесть.

– Что ты делаешь для короля, Рош?

Улыбка даже не растаяла – исчезла, как не было. Несколько секунд он пристально смотрел на нее, потом отвел глаза.

– Я не хочу об этом говорить.

– А я хочу это знать.

Лена надеялась, что получилось достаточно твердо. Ей вечно не хватало решимости. Собственно, она догадывалась, что именно он делает для короля, но хотела услышать от него. Шут поизучал узор на ковре и неохотно произнес:

– Разные поручения… Что-то узнать, что-то найти, с кем-то поговорить, что-то достать…

– То есть украсть?

– Да, – изменившимся голосом произнес он. Истина, которую не хочется говорить, а не сказать нельзя.

– Кого-то устранить?

Он молчал, бросил взгляд исподлобья, несчастный, виноватый, но молчал.

– Рош, знаешь, я понимаю, что такое человек для особых поручений, – терпеливо сказала Лена. Можно подумать, в ее мире было иначе. – Все шуты так, да?

– Да, – ответил он чуть пободрее.

– Кого-то устранить?

У нее даже сердце закололо при виде его мучений. И на душе у него было более чем хреново, это она вместе с ним чувствовала. Дурачок. Он потискал пальцы, покусал губы, но заставил себя посмотреть ей в глаза и почти беззвучно ответил:

– Да.

Да. И это тебе, болвану, и не нравится, хотя ты и понимаешь необходимость, хотя ты не можешь не выполнить приказа, но так не хочешь, что в свое время это и вызвало внутренний бунт, это и привело тебя к кресту.

– Больше ты этого делать не будешь.

Он не вскинулся, как можно было бы ждать, сгорбился, оперся локтями о колени и низко опустил голову.

– Я должен.

Лена встала и позвала Маркуса. Тот притащился, на ходу застегивая штаны и отчаянно зевая.

– Присмотри за ним, – приказала Лена и сама удивилась, откуда у нее взялся такой тон. Маркус оживился, как солдат, получивший команду, по-солдатски же кивнул, и стало ясно, что шут не выйдет из комнаты, несмотря на больное маркусово плечо. Вот тут он вскинулся.

– Не нужно, Лена!

Лена только глянула холодно и закрыла за собой дверь. Скучавший черный эльф окликнул удивленно:

– Ты одна, Аиллена?

– Нет, с тобой, – сказала она строго, и эльф тут же подобрался, превратившись

из незаметного телохранителя в почетную стражу, и пристроился все так же в шаге-двух за ее левым плечом. Лена шла по утомительным коридорам королевского дворца и думала, что это с ней такое происходит, что она собралась королю условия ставить, и даже более того. Что было удивительно: люди, еще пару часов назад расплывавшиеся от уха до уха в радостной улыбке, сейчас кланялись ей с почтением, какого не удостаивалась и королева. Ага. Понятно. По коридорам идет Светлая. Странница. Ищущая. Официально, так сказать, идет. И правильно. Родаг тоже должен это увидеть.

Была уже почти полночь, но Лена знала дурную привычку Родага работать допоздна и при этом вставать рано. Наполеон местного масштаба. Шут говорил, что король высыпается за пять часов так, как ему, шуту, не удавалось выспаться и за восемь.

Жизнь во дворце не прекращалась и по ночам. Вытягивались в струнку гвардейцы, раскланивались придворные, и ни один не рискнул заговорить, и все потому же – официальный визит. Как они все это чувствуют?

У двери в королевский кабинет статуями застыли белый гвардеец и черный эльф, но при виде Лены гвардеец тут же открыл дверь и доложил о ее прибытии. Вот бы интересно услышать отказ, а то прямо господь бог или налоговый инспектор.

Родаг был не один. Верховный охранитель и еще пара смутно знакомых людей, по виду мелких дворян, но очевидно, состоящих на службе, стояли возле стола с разбросанными документами. Что интересно, не попытались эти документы перевернуть или хотя бы собой загородить как бы невзначай.

– Светлая? – удивился король, то ли не испытывая раздражения, то ли умело его скрывая. – Ты хочешь поговорить со мной? Прошу, – он открыл неприметную дверцу в комнатку для особо секретных переговоров. Верховный охранитель отчаянно мечтал подслушать, да только и у него на это шансов не было: комнатку экранировали теперь двое, проверяя друг друга: Верховный маг и эльфийский маг. Сейчас, кстати, это снова был Сим.

Дождавшись, когда король закроет дверь, Лена открыла было рот, но он ее опередил.

– Прости, Светлая, что я в таком виде.

Вид у него был нормальный. Волосы малость взлохмачены – явно в затылке чесал, была у него такая привычка во время интенсивных раздумий, рубашка слегка из штанов выбилась… А, ну да, у них считается почти неприличным быть всего лишь в рубашке. Куртку надевать положено. Или на худой конец жилет. Протокол велит.

– Я не нахожу ничего непристойного при виде мужчины в рубашке, – сказала Лена. – В моем мире это и вовсе совершенно нормально, особенно летом. Да и в городе я сто раз видела мужчин без курток.

– Ну, то в городе, – завистливо вздохнул король. – Спасибо. Что ты хотела сказать?

– Шут больше не будет убивать для тебя.

Аж приосанился. Голову задрал. Выражение лица королевское нацепил. Здрасьте, ваше величество. С приветом к вам Делиена Светлая. Над которой нет ни королей, ни магов.

И он это понял, не без труда отпустил королевский облик и покачал головой.

– Он тебе сказал…

– Он не мог мне не сказать, разве ты не знаешь?

– Получается, ты его спросила? Сам бы он никогда…