Странница
Шрифт:
– Он умирает, – сообщил мужчина негромко. Маркус часто и трудно дышал, глаза его были закрыты, но пальцы стискивали руку Лены. Отчаяние захлестнуло ее.
– Я понадеялась на себя, – сказала она без голоса, – так была уверена, что приведу его к лучшему целителю, какой вообще есть во всех мирах, и так промахнулась. И теперь он умирает.
– Привела? – Мужчина наклонился и заглянул ей в глаза. – Светлая? Неужели – Светлая? Ты просто подумала, что ему нужен самый лучший целитель, и сделала Шаг? Так?
Шел бы подальше. Своей дорогой. Без всяких Путей. Оставил бы их. Он
– Надо же… – пробормотал мужчина. – Ну, ты и не ошиблась.
Он вдруг отстранил Лену, не без труда разжал пальцы Маркуса и толкнул ее в плечо, усаживая на землю. Потом присмотрелся к чему-то, выдернул одну стрелу – Маркус только слабо дернулся, потом вторую и, не касаясь тела, сложил ладони над ранами крест-накрест, как медики, когда собираются делать непрямой массаж сердца, и сосредоточенно нахмурился. Маркуса подбросило в воздух, выгнуло. Эльф поднял руки повыше – и тело Маркуса потянулось за ними, повисло над травой. Руки держали его, словно магнит держал тонкий металлический прут: голова и ноги Маркуса касались земли. Эльф ничего не говорил, даже смотрел куда-то в сторону. Маркус вскрикнул, захрипел, судорожно сжались кулаки, но глаза оставались закрытыми. Лене так хотелось прикоснуться к нему, но она боялась помешать магии и просто сидела, не сводя глаз с его лица, искаженного мукой, какую не под силу выдержать человеку.
Это продолжалось недолго. Эльф убрал руки, и Маркус довольно сильно ударился о землю. Он дышал. Трудно, часто, хрипло, но лицо уже расслабилось, и Лена не знала, что это означает: жизнь или смерть.
– Ну все, – обыденно сообщил мужчина. – Выживет. Поболеет какое-то время, может, две недели, может, три. Больно будет, пока ткани не приживутся, но никаких трав не давай, кроме укрепляющих, нельзя ни снотворного, ни обезболивающего. Ничего, он крепкий, стерпит. А теперь забирай его и уходи, быстро.
Лена нашла силы только удивиться:
– Почему?
– Не будь въедливой, Странница. Забирай и уходи, пока еще есть время.
– Почему? – повторила Лена. Мужчина ответил раздраженной скороговоркой:
– Потому что это мир эльфов. Потому что его убьют, как только увидят. Хочешь, чтобы он жил, – убирайся отсюда вместе с ним.
– Но я не могу, – растерянно сказала Лена, – нас трое, третий пошел вон туда, за помощью.
– Туда? Значит, его уже убили. Здесь люди долго не живут. Уходи, Светлая, пока можешь.
– Убили? Но он полукровка…
Эльф засмеялся.
– Тогда и не раздумывай. Уводи своего Проводника, а потом возвращайся за полукровкой, он дождется. Хватит у него ума не уходить далеко от этого места. Уходи… – Он прислушался и как-то поник. – Впрочем, поздно.
Откуда они взялись, Лена не поняла, ведь ни кустов не было поблизости, ни деревьев. Возникли словно из воздуха – тоже против солнца, группа высоких, тонких и гибких, двигающихся так лениво-легко, как
– Человечек, – с удивленной радостью произнес один.
– Дохлый, – уточнил второй.
– Не слышишь, что ли? Дышит, – усмехнулся третий.
– Это ненадолго, – утешил друзей четвертый, доставая из ножен кинжал.
– А еще и женщина.
– Это тоже неплохо. Хочешь?
– Чур, я первый!
– Ты чему радуешься, дурак? Не настолько ж она молода, чтоб быть девственницей, так какая разница – первый или пятый? Человечка прикончи для начала.
Отчаяние уступило место медленно растущему гневу. Неожиданно для самой себя низким голосом Лена сказала:
– Проклятия Странницы захотел попробовать?
Эльфы остановились.
– Светлая? – удивился один, кланяясь не так чтоб очень глубоко, но достаточно вежливо. – Прости, Светлая, я не понял сразу. Прости нас за вольности, которые услышала. Отойди от этого человечка, чтобы я тебя не забрызгал его кровью.
– Ты не понял? Еще шаг – и будешь проклят.
Эльф даже растерялся.
– Светлая, это закон нашего мира. Наш мир тих и спокоен только потому, что в нем нет людей.
– А есть другой мир, в котором нет эльфов, – сообщила Лена чуть ли не басом. – Уже нет эльфов. Потому что его прокляла Странница. Хочешь получить пустой мир?
Эльфы оторопели. Наверное, раньше им попадались более сговорчивые Странницы. Позволяющие резать своих спутников и отодвигавшиеся, чтоб их кровью не забрызгали. Один так и поигрывал кинжалом.
Раздался топот копыт, но Лена не оглянулась, пока не услышала отчаянный и тихий вскрик:
– Лена!
Шут рванулся к ней, но эльф успел, обогнал, не хуже Брюса Ли взбрыкнул ногой, и шут налетел на удар, охнул, падая.
– Мы человечка поймали, – радостно сказал другой эльф, соскальзывая с коня. – Убегал еще, смешной такой. Но шустрый. – Он крепко поддал шуту ногой под ребра. – Вставай, человечек.
Шут, кривясь, поднялся. Лицо его украшала пара свежайших синяков. Тот, с кинжалом, засмеялся.
– Какой же это человечек? Самый настоящий полукровка. Ты на уши-то посмотри, дурачина!
Эльф дернул шута за волосы и сконфуженно буркнул:
– Правда, полукровка… А убегал-то чего? Вот по морде получил за просто так.
– Иди ко мне, Рош, – скомандовала Лена. – А ты стой где стоишь, эльф!
– Светлая? – традиционно удивился тот. Наверное. Странницы сюда захаживали очень редко. – Этот полукровка твой? Прости, он не сказал.
Шут шагнул было к ней, но снова встретил удар в грудь, не такой жестокий, но выразительный.
– Прости, Делен, но человечка тебе придется оставить нам, – примирительно сказал один из эльфов, – а полукровку своего забирай и уходи. Или оставайся, посмотри наш мир. Уверяю тебя, ты не видела ничего подобного, и он таков именно потому, что в нем нет людей. Этот человечек ничего даже и не почувствует, он без сознания, а я убью его быстро и безболезненно.
Шут усмехнулся. Очень неприятно усмехнулся. Конечно, это все было безнадежно и глупо, но угроза Лены все-таки держала их на некотором расстоянии. Верят в проклятия?