Странница
Шрифт:
– Лена…
– Ты должен решить сам, Рош, – сказала она. – Ты никак не моя собственность, и я никак не собираюсь распоряжаться твоей жизнью.
– Она принадлежит тебе.
– Тогда и моя принадлежит тебе, – пожала она плечами. Гару умиротворенно вздохнул – почему нельзя все время чесать собаку за ушами? – и ответил взаимной любезностью: нежно-нежно лизнул Лену кончиком языка. Шут нашел в себе силы улыбнуться лукавой шутовской улыбкой и сказал тоном, который никак с этой улыбкой не вязался:
– Я готов, мой король.
Может быть, подумала Лена, выполнив какие-то поручения короля, он перестанет мучиться из-за того, что грызет его уже пять лет. Он не то чтоб считал себя предателем, но понимал, что, находясь рядом с Леной, нарушает клятву. Конечно, он не изменял Родагу и на измену способен
Спросить шута – и он расскажет. Он может скрывать от кого угодно, кроме Лены. Только он не захочетговорить, а заставлять его Лена не хотела. Значит, надо спрашивать у Родага, который Лене никаких клятв не давал (в отличие от нее самой), потому, скорее всего, не скажет, А я все равно спрошу. Я могу быть очень-очень приставучей… наверное, смогу, потому что речь идет не о ком-то, а о шуте. Буду приставучей. Никогда не была, после намека на отказ отходила в сторону и просьб не возобновляла, а сейчас буду. Как король может использовать своего шута? Истину где-то поискать? Фигня. Сам найдет, большой уже мальчик, он ведь моложе шута всего на два-три года, десяток лет правит огромным королевством, и недурно правит, эпохальные решения способен принимать – решения, позволяющие ему склонить на свою сторону эльфов.
Так. Проблемы с эльфами. Спровоцированные тем самым неведомым врагом. Эльфы прошли через деревню и отравили колодец. Эльфы побывали на ферме – ферма сгорела вместе с обитателями. Это то, что Лене удалось выцарапать из Кариса. Понятно, что глупость феноменальная: эльфы кто угодно, только не идиоты, если б они отравили колодец, яд бы начал действовать через несколько недель после их ухода, да и ферму сжигать бы они точно не стали после того, как их кто-то на этой ферме видел. Объясни это толпе! Вроде бы люди и понимают, что так быть не должно, нелогично и просто глупо, но один случай, два, три – а если десятки? и поползут слухи. Столько лет жили с эльфами сравнительно мирно, а тут королю взбрело в голову послушать сумасшедшую Странницу и впустить еще столько же эльфов, сколько их жило во всей Сайбии, своих мало было, а те эльфы, говорят, с людьми жестоко воевали, народу порешили немерено, а когда их там за это уничтожать начали, так просто сбежали, то ли голову Страннице задурив, то ли она вовсе не Странница – чего ж сидит на одном месте, а не странствует, как ей и положено по рангу. Да если б просто эльфов, они что – сидят себе у себя на землях (хотя наши земли-то, исконно человеческие, нефиг было столько территории чужакам отдавать), иногда поторговать выходят, а так равнодушные ко всему, ни на выпивку их толком не раскачать, ни на веселье, ни на войну даже… А тут – Владыка! Это пострашнее драконов будет! Что драконы – ну пожгут деревню, а Владыка для эльфов больше, чем бог, больше, чем король, больше, чем отец родной, велит уничтожить Сайбу – уничтожат, и пусть их самих там всех поубивают, все равно приказ выполнят. А тут еще слухи ходят, что Владыка этот – страшный и могучий маг, способный в пыль разнести всю Гильдию магов здешних… Что, кстати говоря, недалеко от истины…
Родаг присел рядом с ней и спросил:
– А если я его поглажу, он меня съест?
И шут ответил словами анекдота:
– Что ты, мой король, только понадкусывает.
Порой совпадали не только пословицы, но и анекдоты. Король осторожно протянул руку, а Гару деликатно задрал верхнюю губу с той стороны, где Лена, по его мнению, видеть не могла. Он вообще классно умел скалиться частично, чтоб по попе не нахлопали. Родаг засмеялся.
– Отличная у тебя собака, Светлая. Эльфийская порода. Она и охранник, и охотник. Крупная и выносливая. Сильная и верткая. На щенка можно рассчитывать?
– Он щениться не умеет. Он кобель, – сообщил шут. – Вот невесту ему подыскать, наверное, можно.
– Он и без тебя десяток невест найдет, – фыркнула Лена. Гару постучал хвостом по земле, подняв столб пыли, и чихнул. Праздник продолжался. – Родаг, он нужен тебе в Сайбе?
– Не только, – после некоторой заминки сказал король. – Ты хочешь быть с ним? Твои комнаты в твоем распоряжении в любое время. А я так просто рад буду, если ты погостишь в Сайбе. С любой свитой.
– Владыка считает, что да, – ответил шут. – Так что здесь она в большей безопасности.
– Не думай даже, что отправишься в Сайбу один, – сладко улыбнулась Лена. – Я хочу, чтобы ты по возможности был под присмотром.
– Тогда бери с собой Гарвина, – категорично заявил шут, – несмотря ни на что. Можно и Милита, но Гарвина – обязательно.
– Разумеется, – подтвердил Родаг. – Кого угодно. Хоть половину Тауларма.
– Тесновато в комнатах будет, – озаботился шут, – если половину-то.
Что-то изменилось, и Лена догадалась, что Карис снял защиту. Черные эльфы бесстрастно смотрели по сторонам. Вполне демонстративно. А они ведь не только хорошие бойцы, лучшие бойцы, по заверениям Милита, но и не самые плохие маги. Даже если Лена не захочет брать их с собой, Владыка заставит. Или просто прикажет им быть ее тенью – и они будут, никто и ничто их не остановит. Так что лучше и не спорить. Пусть.
Лена отыскала Маркуса, успевшего затеряться в толпе, и сообщила, что они погостят в Сайбе. Маркус был несколько разочарован: он решал загадку, почему все-таки Ариана с ним флиртует. Вот уж… Лена спросила ее прямо, и Ариана очень удивилась: зачем женщина флиртует с мужчиной, кроме как для того чтобы затащить его в свою постель? По ее мнению, Маркус был настоящим мужчиной. Мачо. Маркусу Лена этого, конечно, говорить не стала, пусть сам разбирается, и она надеялась, что у него хватит дерзости понять все правильно. Почему-то он воспринимал нормально, что другие эльфийки не отказывались провести с ним несколько веселых часов или недель, но Ариана вызывала в нем то ли трепет, то ли просто огромное уважение. Тут Лене было трудно судить, потому что Ариана была ей подругой, а как оценивали ее остальные, она даже не знала. Понятно, что, раз она входила в Совет, уважением среди эльфов пользовалась огромным, причем она позволяла себе пропускать даже важные сборы и не участвовать в принятии решения, если ей этого не хотелось. Она, безусловно, входила в чисто самых сильных магов, странным образом сочетая способности к исцелению и разрушению, но если исцеления Лена видела многократно, то второго таланта Ариана не проявляла.
Поймав за рукав Кавена, она спросила:
– А что значит «Властительница»?
– Самая сильная и самая уважаемая женщина среди эльфов, – не моргнув глазом, ответил маг. – У нас это Ариана, ты знаешь. До нее долго не было Властительницы.
– Кавен, она правда такой сильный маг?
– Сильнее меня – точно. У меня больше талантов, а у нее всего два, но такой мощи, какой я могу только завидовать. Ей порой даже удается отогнать смерть. Я видел это, Аиллена. А как боевой маг она уступает только собственному сыну.
– А Гарвин?
– Гарвин… Я не знаю, на что вообще способен Гарвин… сейчас. Он никогда своих талантов не демонстрировал, так что я и не предполагал, что он может вызвать огненный смерч такой силы и не выжечь себя. Мне кажется, что Гарвин привязан к тебе. Не могу даже сказать, как это меня радует. Ведь от ненависти может отвратить не только любовь, но и дружба… А у Гарвина никогда не было друзей. Вообще никогда. Я помню его еще мальчиком. У него был только один друг – его младший брат. И было слишком много ненависти после его гибели. Не оставляй его, Аиллена. Это моя личная просьба. Я учил его и знаю, насколько он талантлив. Но я не представляю себе, чему его обучил год одинокой войны.
– Я постараюсь, Кавен.
Эльф поклонился и оставил ее одну, впрочем, ненадолго. Начались танцы, и шут мгновенно увел ее на площадку. У эльфов не было медленных танцев, да и у людей, собственно, тоже практически не было, поэтому вовсе не спортивная Лена выдохлась довольно быстро, но посидеть ей долго не дали, то один приглашающее протягивал руку, то другой. Она переплясала с королем и его приближенными, с Владыкой и половиной Совета, с Кайлом и Карисом, с Балинтом и Верховным Охранителем, а потом был такой массово-общий танец, когда менялись партнеры, и Лена вовсе потеряла представление о том, с кем пляшет. Было очень весело и очень жалко Маркуса, с тоскливым видом сидевшего в сторонке, потому что так скакать и носиться он пока не мог.