Странник
Шрифт:
– Ты чего тут распоряжаешься? А ну положи ручку на место! – взъярился Шатров.
– Не кричи, это я ему выдал, – вступился Фитин.
Секретарь покосился на его три ромба, сказал ожидающим приёма:
– Товарищ нарком пока занят, – и сел перепечатывать записи из своего блокнота.
Фитин обернулся к Жаткину:
– Когда освободишься, зайди ко мне, решим с помещениями и поговорим о кадрах, – повернулся и вышел.
Как только Шатров закончил печатать, Крымов, кончивший писать секунд на пятнадцать раньше, протянул ему свою бумагу
– Надо подписать.
Шатров хмуро взглянул на него, положил бумагу в папку вместе с только что отпечатанным листом и ушёл в кабинет. Через минуту он вышел вместе с Меркуловым, сказал одному из сидящих: – Проходите, – отдал Крымову его бумагу с резолюцией Берии, машинописный лист запечатал в конверт, подписал его: «Заместителю наркома внутренних дел СССР по кадрам капитану государственной безопасности Б.П.Обручникову» и посмотрел на Жаткина:
– Товарищ капитан госбезопасности, товарищ нарком сказал, что Вы, вероятно, захотите отнести это в Отдел кадров.
– Так точно, давайте, – Жаткин забрал конверт и они вышли в коридор.
– Вы, товарищ Рябов, идите работайте, мне в Отдел кадров, а товарищу Крымову в секретный отдел. Позже я зайду в группу, – козырнул и, не дожидаясь ответа, пошёл оп коридору.
В помещении группы Сергея Петровича уже дожидалась расшифрованная стенограмма записки об автомате Калашникова. Он быстро её проверил и отдал Люсе перепечатывать начисто.
– Теперь делаем по четыре экземпляра, – и, на вопросительный взгляд, пояснил, – У нас появился ещё один начальник.
– Так нам бумаги надолго не хватит, – проворчала Люся, заправляя в машинку сразу четыре листа бумаги, – И копирки тоже.
Крымов с портфелем появился как раз тогда, когда Сергей Петрович заканчивал вычитывать чистовик последнего документа. Закончив с этим, он разобрал копии, скрепил их и отдал Крымову:
– Это готово, можно относить. Покажите, пожалуйста, как эту штуку опечатывают.
– Я думал, Вы знаете, – и оглянулся на Меньшова. Тот пожал плечами. Красная как мак Люся прошептала:
– Нам рассказывали и показывали, издалека.
Совместными усилиями (Сергея Петровича тоже этому учили лет пятьдесят назад, на военной кафедре мединститута) минут за десять они разобрались с пластилином, суровым нитками, фанерой с выемкой и металлической номерной печатью. Ещё раз осмотрев печать, Сергей Петрович спросил:
– А для сургуча она подойдёт?
Ответила Люся:
– Думаю, да.
– Тогда мне ещё и сургуч понадобится. И чем его разогревать. А Люсю, я думаю, можно сегодня отпустить.
Крымов озадаченно посмотрел на Сергея Петровича:
– Сургуч – это просто, а вот разогревать… Ладно, постараюсь достать, – и повернулся к Люсе:
– Раз ты Сергею Петровичу сегодня не нужна, то можешь идти отдыхать. Когда ей завтра приходить?
– Как обычно. Я постараюсь с этим сегодня закончить, если удастся, то завтра можно будет диктовать.
– А можно я кино посмотрю? – она опять покраснела и умоляюще посмотрела на
– Я не против.
– Ладно, смотри. А ты, – это уже Игорю, – сиди в другом углу и занимайся делом.
– Каким?
Крымов аж задохнулся:
– Охранять товарища Рябова! Если бы этот гад его увёл, было бы очень много проблем. У всех, вплоть до наркома.
Сергей Петрович забрал из сейфа телефон и зарядку, Крымов положил в сейф две копии только что отпечатанной записки о патронах, запер его, другие две копии положил в папку и ушёл. Сергей Петрович воткнул зарядку в розетку в углу комнаты, подключил к ней телефон, нашёл и запустил нужный файл:
– Иди, смотри. Это многосерийный фильм о Софье Палеолог, жене Ивана третьего Великого. Того самого, который построил колокольню Ивана Великого и первым стал называться царём, а не великим князем. Серия далеко не первая, не знаю, как ты разберёшься с персонажами.
Игорь взял стул и сел в другом углу, а Сергей Петрович заправил в машинку лист бумаги, немного подумал и начал печатать:
«Военные в своих мемуарах пишут о трёх ошибках Сталина.
Ошибка № 1
Источники информации: Мемуары советских военачальников, научно-популярные статьи.
Когда немецкие войска стали подходить к Киеву и возникла угроза окружения, кто-то из советских военачальников высшего звена, не помню, кто именно, приходили к товарищу Сталину с предложением отвести войска на восточный берег Днепра. Но он, якобы, запретил это делать, мол нельзя сдавать столицу Советской Украины врагу. Все известные мне источники пишут о том, что военная целесообразность была отдана в жертву политической целесообразности и это была грубая ошибка. В результате немцы окружили и частично уничтожили, частично захватили в плен то ли 600, то ли 800 тысяч бойцов и командиров Красной армии. Это был самый большой «котёл» за всю историю войны. Пленных было так много, что фашисты, видимо, не знали, что с ними делать. Они просто огородили участок степи колючей проволокой и загнали туда пленных. Людей не кормили и не поили и, тем более, не лечили. Ни от ран, ни от инфекционных болезней, которые там немедленно появились и распространились с огромной скоростью. А когда количество пленных сократилось до такого уровня, с которым немцы могли справиться, то выживших вывезли в лагеря на территории Польши и Германии.
Примечание. «Котлами» будут называть большие группировки войск, попавшие в окружение. В начале войны в котлы попадали наши войска, в конце – немецкие.»
Печатал Сергей Петрович десятью пальцами, но неуверенно и медленно. Всё-таки клавиатура пишущей машинки отличалась от привычной ему компьютерной клавы, но не раскладкой, а формой и положением клавиш в пространстве. Но и такая печать привлекла Люсино внимание, она даже отвлеклась от фильма и несколько минут наблюдала за его работой с явным желанием что-то спросить. Но удержалась и вернулась к просмотру фильма.