Странники вселенной
Шрифт:
Юля дернулась, но Чертогонов удержал ее.
– Куда собралась? – гневно прошипел он.
– Ему же больно, – жалостливо прошептала девочка. – За что они его так? Надо что-то сделать.
– Себя пожалей. Лежи смирно. Ты тоже не дергайся.
Последнее относилось к Вовке, сжимавшему бластер в руке.
В уши снова ворвался жалобный вскрик гуманоида. Чертогонов взглянул на Юлю, плюнул в сердцах и поднялся из укрытия.
– Да что ж вы это делаете-то, басурманы?! – рявкнул он.
Гуманоиды обернулись. Один из них вскинул руку в направлении Чертогонова,
– Ага! Получили, гады! – воинственно завопил Вовка, размахивая бластером.
– Ты оружием-то не маши, – осадил его Чертогонов. – Не игрушка. Ишь, дорвался. И вообще, я тебе сказал не высовываться. Мы сюда не воевать приехали. Не хватало нам еще конфликтов с местными.
– А сами-то, – обиженно пробурчал Вовка. – Мне, значит, не высовываться, а сами всех марсиан перебили.
– Подружке своей спасибо скажи. Она этого долговязого пожалела.
– Так ведь жалко же его, – ответила Юля. – Зачем они его мучили?
– Жалостливая какая. Когда в прошлый раз ты лохматых пожалела, нам потом через полгорода драпать пришлось. Контролировать надо свои эмоции, в чужом мире все-таки находимся.
Чертогонов подошел к гуманоиду, ребята последовали за ним.
– Эй, друг, ты еще живой? – окликнул толстяк гуманоида.
Тот повернул голову и посмотрел на людей огромными, чуть не в пол-лица, глазами с большими черными зрачками.
– Чего это он такой синий? – поинтересовался Вовка.
– Полежи-ка сам под таким бревном, не так посинеешь, – ответил Чертогонов.
– Надо вытащить его отсюда, – сказала Юля.
– Сейчас попробуем.
Чертогонов ухватился за упавший ствол дерева, ребята присоединились к нему. Однако сил сдвинуть огромную тяжесть не хватало.
– Вот, черт! – ругнулся Чертогонов. – Придется вырубать.
– Может, этим, – предложил Вовка, вытащив бластер из-за пояса.
– Совсем офонарел, что ли? Хочешь, чтобы этот бедолага еще и поджарился? Нет уж, мы это сделаем по старинке.
Чертогонов взял в руки клинок и принялся врубаться в древесину. Во все стороны полетели щепки.
– Дядя Сережа! – окликнула толстяка Юля. – Он что-то хочет.
Гуманоид указал пальцем на свою голову, затем на ладонь и на своих поверженных преследователей.
– Чего ему надо? – не понял Чертогонов.
Ребята переглянулись и пожали плечами. Гуманоид повторил свою безмолвную просьбу.
– Он шлём хочет! – первым догадался Вовка.
Чертогонов снял с головы одного из трупов странный шлем, свитый из узких полос серебристого металла. Потом, заметив в его ладони непонятное украшение – прозрачный кристалл в оправе, прикрепленный к руке эластичными ремешками – снял и его. Все это он отдал гуманоиду. Инопланетянин надел на голову шлем и прикрепил к ладони кристалл. Жестами он попросил своих спасителей отойти в сторону. Когда Чертогонов
– Вот это да! – восхищенно воскликнул Вовка.
– Вот, значит, чем они по деревьям лупили, – произнес Чертогонов. – Это их оружие. Занятная штука. Крупнокалиберная артиллерия в ладони. Куда там нашим пулеметам, автоматам.
– Ну, все-таки уделали-то мы их! – отозвался Вовка, воинственно потрясая бластером.
Гуманоид тем временем стряхнул с себя щепки и поднялся, потирая грудь. Путешественники, наконец, смогли получше его рассмотреть. Он практически ничем не отличался от своих преследователей, был такой же худой и высокий с длинными конечностями. То, что казалось чешуей, на деле оказалось комбинезоном, на вид он состоял из металлических пластин, но не стеснял движений и не создавал никакого шума. Голову гуманоида покрывали светлые и столь редкие волосы, что создавалось впечатление, будто он лысый. Кожа его имела синеватый оттенок.
Гуманоид так же внимательно рассматривал путешественников своими огромными глазищами.
– Не шарахнет он сдуру по нам своей штукенцией? – опасливо пробормотал Чертогонов. – Кто знает, что на уме у этих аборигенов.
– Мы друзья, – предупредила Юля гуманоида на всякий случай.
– Мир, брат! – поддержал ее Вовка.
– Да не понимает он ни черта, – с досадой произнес Чертогонов. – Эх, Семеныча нет, он с этим червяком быстро договорился бы. Ему что иностранец, что инопланетянин, на всех языках шпарит, даже с антами разговаривать научился. Черт! Семеныча же с ребятами выручать надо, а мы здесь торчим!
Гуманоид снял с головы одного из своих мертвых врагов шлем и протянул его Чертогонову.
– Хочешь, чтобы я эту штуку надел? – недоверчиво спросил толстяк.
– Надевайте, дядя Сережа, – подбодрил его Вовка. – Или я могу, если хотите.
– Ты, Владимир, даже не думай никуда соваться. Мы на чужой планете, не забывай об этом. Я уж лучше на себе эту шапочку испытаю. И перестань, наконец, оружием размахивать. Рыжик, забери у него ствол, а то, не ровен час, поцелит кого-нибудь.
Чертогонов нахлобучил на голову шлем. В тот же миг мозг словно попал в тиски, казалось, он столь велик, что не помещается в черепной коробке и вот-вот разорвет голову. Затылок пронзила дикая боль, перед глазами все поплыло. Толстяк зажмурился. Он пошатнулся, отступил на шаг и помотал головой, но шлем не снял.
– Дядя Сережа, что с вами? – испуганно спросила Юля.
Чертогонов поднял руку, знаком призывая спутников к тишине. Некоторое время они с гуманоидом смотрели друг на друга, потом толстяк повернулся к ребятам и ошеломленно произнес:
– Можете мне не верить, но он разговаривает со мной.
– И чего он говорит? – полюбопытствовал Вовка.
– Вернее, он не говорит, я воспринимаю его мысли, чувства. При помощи этих шлемов происходит телепатическое общение.
– Так чего он там чувствует-то? – снова нетерпеливо спросил Вовка.