Странности любви
Шрифт:
Третья категория — дальнобойщицы или плечевые. Их профиль — специфический автосервис на бескрайних дорогах страны. В кабинах огромных рефрижераторов, мощных панелевозов и скромных грузовичков они покрывают порой огромные расстояния, переходя с трассы на трассу, с «плеча» на «плечо», из машины в машину, от мужчины к мужчине. Шофера люди не бедные, но шальных денег у них нет. К тому же моторизованные ковбои эпохи НТР не обижены бескорыстным женским вниманием, так что на серьезный доход дальнобойщицам рассчитывать нечего. Они и не рассчитывают. Живут, как в командировке — кров оплачен, харчи оплачены, разве что дома
Где же вербуются эти странствующие подмастерья, откуда берутся вольные коробейницы, месяцами таскающие свои нетяжелые короба, задешево распродающие не произведенный, не купленный, не на базе полученный товар?
Их в основном поставляют провинция, деревни, поселки, маленькие городки. Шумно и глупо распылив возраст первой любви, растеряв до зернышка то, что когда-то именовалось репутацией, до крайнего рубежа обострив отношения с родными и близкими, недавние выпускницы средних школ устремляют глаза на шоссе местного, республиканского, а еще лучше союзного значения. Романтика дальних дорог! Сладкая возможность и мир посмотреть, и себя показать, благо пока еще есть что показывать.
Им хочется многого, хотя чего конкретно, они затрудняются сказать. Хочется в Сочи и Ленинград, к Черному и Балтийскому, на Юг и на Север, в горы и тайгу, в Казань и Рязань. А если из дорожного разговора узнают про Конотоп или Кинешму, захочется и туда. Главное, пожить интересно, пока молода, чтобы на старости лет было что вспомнить.
В старости (а она приходит к проституткам удручающе быстро) они вспомнят гул мотора, вкус щей, одинаковый во всех придорожных забегаловках, и одинаковые сюжеты в разных кабинах…
И, наконец, последняя, четвертая категория — проститутки бездомные, те, что время от времени как раз и заполняют камеры приемника-распределителя. Эти неимущие по всем параметрам. Ничего нет — ни заработков, ни надежд, ни дома, ни прошлого (забыто, растеряно), ни родных, ни профессии, ибо даже в качестве проституток они никому не нужны. Впрочем, изредка по этой линии что-то все же перепадает — котлета в столовой и флакон одеколона подешевле. Без флакона нельзя: к сожалению, почти все бездомные проститутки — алкоголички.
Дубовицкий считает, что в Риге около трехсот профессиональных проституток. Дальнобойщицы здесь гости, и контингент делится между оставшимися категориями примерно в равных долях. И валютных треть, и бездомных треть.
Бездомные — это и есть бывшие валютные, бывшие портовые, бывшие разъездные. Мало кого минует чаша сия. Путь от ресторана при гостинице до кирпичного дома с решетками на окнах занимает, как правило, от двух до пятнадцати лет.
Иногда он еще короче.
Марина выросла на Урале в трудовой семье, родители с высшим образованием. Девочку держали строго, может быть, даже слишком строго, поэтому, окончив школу, город для дальнейшей учебы выбирала по принципу — подальше от дома.
Рига годилась.
В престижное училище поступить не удалось, в непрестижное не стала. Девочка, воспитанная «в правилах», вдруг выяснила, что за их рамками лежат чрезвычайно богатые возможности.
О дальнейшем вполне толково рассказала сама Марина — письменно, в приемнике-распределителе.
«Образ жизни:
Хочу пояснить, что, кроме ресторанов и услуг, я иногда брала и деньги, по 50, по 25 рублей. Деньги клала в карман, я пересчитывала потом, но я предпочитала приехать через некоторое время и взять (под предлогом нужды) у них деньги. Эти деньги я тратила на модную одежду. Из Риги я выезжала в августе 1987 года на три дня в г. Таллинн, посмотреть город. Поехала к парню, с которым познакомилась в г. Риге, он богатый, работает кондитером, говорил, что от работы имеет большой навар. Я с ним вступала в половую связь, за что он содержал меня и купил мне билет на поезд.
Алкогольные напитки я не люблю, когда ложусь в постель с мужчиной, то стараюсь не пить. По-моему, алкоголь губит внешность, а я хочу сохранить лицо привлекательным.
Очень много знаю ребят из „фарцы“, отношения с ними нормальные, но близко с ними не схожусь, считаю, это мелкая сошка и показушники, деньги есть только у тех, кто „стоит в тени“. Меня просветил на этот счет один мужчина, я не знаю, кто он, но я его поняла и следую его принципам».
Этим принципам следует большинство профессионалок. Семейные мужчины предпочтительней потому, что в случае осложнений — а они возникают постоянно — не станут поднимать скандал. Женатые надежней — тут проститутки полностью солидарны с кадровиками солидных учреждений…
К каким нравственным результатам приводит «следование принципам», говорить не буду — у нас речь не о нравственности, а о выгоде. Так вот поражают прежде всего результаты экономические. Путь от девушки до бездомной проститутки Марина прошла за год с небольшим!
Кстати, как определяют эту самую бездомность?
Терпящих бедствие профессионалок милиционеры берут в основном на вокзале и рынке. Приметы — грязная одежда, опухшее лицо и запах — специфический запах давно не мытого тела…
При мне в рижский приемник доставили Нину (кстати, и в этом, и в прочих случаях имена женщин по понятным причинам изменены). Нина из Белоруссии, здесь уже полгода. Где живет? У знакомых, вот только не помнит ни фамилий, ни адресов. Высока, стройна, когда-то была, видимо, очень красива. Впрочем, что значит «когда-то» — ведь ей всего двадцать шесть! Да — по паспорту. А по виду сильно за тридцать. Тяжелая, изматывающая работа! Ведь когда биологическая система, созданная природой для любви, без конца запускается для корысти, это обходится дорого: организм изнашивается стремительно. Говорят, меньше всех живут летчики-испытатели и журналисты. Кто бы посчитал долголетие проституток!