Странный случай с мистером Бредборо

Труайя Анри

Но вернемся к тому вечеру. Я вошел в комнату. Высокий потолок, кровать с балдахином, массивная мебель, слабый запах переспелых яблок. Внизу, под окном, темнел ров, которым опоясан замок. Звериные шкуры и лохмотья, бывшие некогда штандартами, прикрывали стены. Царило могильное молчание, лишь изредка раздавался крысиный писк или доносился крик ночной птицы. Я вставил свечу в канделябр и начал раздеваться. На кресло возле кровати положил револьвер, а рядом - фотопистолет своего изобретения, которым еще ни разу не пользовался; с его помощью я рассчитывал сфотографировать

призрака при яркой вспышке, доказав тем самым его существование. У пистолета оказались и другие свойства, но об этом я тогда не знал. Минут через десять я лег на отсыревшие простыни, и сон быстро одолел меня.

Как долго я спал? Не знаю. Меня разбудили яростные завывания ветра и стук дождевых капель о стекло. Я открыл глаза. Вспышки молнии то и дело озаряли комнату, вырывая из мрака отдельные предметы. Сквозь шум ливня и ветра я различал и какой-то другой звук, что-то вроде пощелкивания пальцами или постукивания клювом о стекло: тук-тук! Затем раздалось визгливое, протяжное мяуканье, будто где-то поблизости рожала кошка. Мне показалось, что от окна исходит слабое свечение. Оно трепетало, приобретая постепенно неясные очертания, и наконец превратилось в высокую белую фигуру, прозрачную, как хвосты китайских рыбок. Лицо трудно было различить, но глаза фосфоресцировали, а ноздри темнели.

Мистер Бредборо сделал паузу, чтобы насладиться моим удивлением. У меня и в мыслях не было записывать его слова - затаив дыхание; я внимал поразительному рассказу.

– Что же вы сделали?

– То, что сделал бы каждый на моем месте: стал ждать, что будет дальше. Призрак принялся бродить по комнате, постукивая по стенам костяшками пальцев: тук-тук! тук-тук! Пожал смутно видными, будто в тумане, плечами и, приблизившись к двери, прошел сквозь нее, впитался, как клякса в промокашку. Я вскочил с кровати, схватил револьвер и фотопистолет и бросился вслед за духом. В коридоре светились следы. Босиком, на цыпочках, я двинулся по ним в надежде настичь духа и убедить его покинуть замок, чтобы не причинять беспокойства моим друзьям. Он убегал молча; в лицо мне веял разреженный будто в горах воздух. Когда я почти настиг его и громко закричал "Стой! Стой!", произошло нечто ужасное: призрак обернулся, и вокруг него заполыхали зеленые искры гнева. Он поднял над головой длинные руки, простер их ко мне, и внезапно шпага, висевшая до того на стене, упала к моим ногам, едва меня не поранив. Вслед за тем массивный щит задел мое плечо и с грохотом покатился по плитам коридора.

Я прижался к стене и заорал: "Что вы делаете? Я не желаю вам зла!" В ответ просвистела стрела и вонзилась в стену, вибрируя в считанных сантиметрах от моей щеки. В панике я выхватил револьвер и нажал курок. Вслед за громким выстрелом послышался дребезжащий смех. Призрак подбрасывал на светящейся ладони маленькую темную пулю. Тотчас вторая стрела разорвала рукав моей пижамы. Тогда я непроизвольным движением нажал на спуск фотопистолета; сам не знаю, как это пришло мне в голову. Раздался щелчок, яркая вспышка озарила мрак коридора, а затем наступила

тишина. Я успел заметить, как подогнулись слабо светившиеся колени призрака. Он рухнул на плиты и остался недвижим. Мужской голос, задыхающийся, без всякой интонации, доносился как бы издалека: "Я ранен!".

Я рванулся к своей жертве. "Я ранен!
– повторил голос.
– Ваше оружие смертельно для меня".
– "Откуда мне было знать..." - пробормотал я.
– "Но я-то знал, вернее, предчувствовал. И поэтому бежал, увидев этот пистолет на вашем кресле. И защищался, когда вы преследовали меня. Теперь уже поздно..." - "Но разве духи умирают?" Он покачал смутно очерченной головой. Пятнышки ноздрей стали шире, зрачки поблескивали, словно два светлячка.
– "Увы, мы так же смертны, как и вы", - простонал он.

И я стал свидетелем небывалого, потрясающего, непостижимого зрелища: смерти призрака.

Из груди, на которой он скрепил руки, вырывалось прерывистое дыхание, но губы оставались невидимыми. Его тело, неплотный сгусток субстанции, материализованной лишь частично, порою резко вздрагивало.

– О, как я страдаю! Нет, вы не виноваты, вы же не знали, не могли знать. Как больно! И я боюсь, боюсь будущего. В какое существо я перейду? Дайте вашу руку!

Его холодные, светящиеся пальцы коснулись моей ладони.

– Кто вы?
– спросил я.

– Неважно. Призрак, каких много.

– Могу ли я что-нибудь сделать для вас?

– Останьтесь со мной. Я чувствую, что умираю. В меня проникает иная жизнь... Это ужасно! Моя душа вселяется в чуждое мне тело, я как бы между двумя мирами... Не хочу умирать, я так молод. Я многого не успел узнать. Хочу...

Свет, испускаемый призраком, стал медленно угасать, мерцая. Голос был еле слышен.

– Нет, лучше исчезнуть. Довольно страданий! Я покину свою оболочку, так надоевшую мне, я узнаю мир. Прощайте...

Пробормотав это, призрак содрогнулся в последний раз. Я склонился над ним, но увидел только каменные плиты. Его рука растаяла в моей, как тают снежные хлопья. Все было кончено.

Некоторое время я стоял там, потрясенный до глубины души. Затем вернулся в комнату, открыл окно и выбросил в ров револьвер и фотопистолет. В углу послышалось мяуканье: в мое отсутствие кошка произвела на свет черных котят. Они копошились, сбившись в кучку, и тихо пищали. Дождь перестал лить, ветер утих; лишь ветви деревьев за окном продолжали ронять капли.

На другое утро я покинул замок. А еще через день подал в отставку.

Мистер Бредборо умолк. Я не мог отвести глаз от этого здоровяка с румянцем во всю щеку, вернувшегося из потустороннего мира так спокойно, будто он побывал в бане.

– Какая замечательная история, - промямлил я. И тут же вздрогнул, услышав мяуканье. Выгнув спину, мягко ступая кривыми лапками, ко мне приближался черный кот. Его зрачки блестели, как драгоценные камни.

– Я взял одного, - сказал мистер Бредборо.
– Почем знать... Его зовут Тук-тук.