Странный уик-энд инспектора Роджера Уэста
Шрифт:
По-прежнему ведомые директором, оба полицейских направились теперь в склады, в которых накапливалось огромное количество рулонов бумаги и картона, перевозить которые могли лишь поворотные краны, расположенные с каждой стороны помещения.
После быстрого осмотра они вернулись к зданию конторы и тот момент, когда вой сирены известил об окончании дополнительных работ. Почти одновременно несколько дюжин рабочих, мужчин и женщин, вышли из мастерских и направились к проходной, чтобы отметить карточку присутствия.
Сидней Ричардсон определенно торопился покинуть своих компаньонов.
— Могу
— Если нет, я хотел бы...
Роджер Уэст прервал его жестом.
— Я обещаю вам не занимать вашего времени, мистер Ричардсон, но я хотел бы быть уверенным в том, что никакого ущерба не было нанесено фабрике прошлой ночью.
— Но я вам сказал, что ничего не было украдено.
— Я говорю не только о краже.
— Я вас не понимаю, мистер Уэст. Я вас заверяю, что мы не нашли ничего ненормального сегодня утром, придя на работу.
— Вы мне это уже говорили, и я вам верю на слово. Между тем я заметил, что неисправность максикота вас удивила... Не могло ли еще что-нибудь ускользнуть от вас?
Ричардсон рассмеялся.
— Это максикот вас беспокоит?
— Да, признаюсь. Я хотел бы, чтобы проверили, что неисправность его сегодня утром была по причине слишком интенсивного его использования.
— Это, к сожалению, слишком очевидно!.. У нас есть другой максикот, гораздо более мощный, но он уже несколько недель не работает. Учитывая его большой возраст, это извинительно. Тем не менее, для нас это было тяжелым ударом, и с тех пор мы вынуждены использовать более легкий материал для работ... Но что вы хотите, мистер Уэст?.. Нам предлагают несколько недель ждать, чтобы подсунуть тождественный. Мы не можем ждать, и нам нужно использовать то, что мы имеем, даже если время от времени он бывает неисправным.
Ричардсон не скрывал своего раздражения настойчивостью детектива.
— Проверьте все, тем не менее, — настаивал Уэст. — Мы теперь совершенно определенно знаем, что один или два человека входили сюда сегодня ночью. Они убили ночного сторожа, но как будто ничего не взяли. Нужно попытаться узнать причин их присутствия здесь. Кто, по вашему мнению, смог бы объяснить мне причину неисправности максикота?
— Самый квалифицированный, это Маллоу, заведующий мастерской. К сожалению, его здесь нет. Я видел, как он уехал на машине вместе со своим помощником.
— Нам не повезло. А кто кроме него?
— Блек, конечно, потому что он занимается обслуживанием всех наших машин и устройств. Но и он уже должен был уйти.
Хотите узнать его домашний адрес?
— Он мне известен, — сказал Тентенден.
— Это правда, вы друзья.
Ричардсон усмехнулся.
— В таком случае, может быть, я могу вернуться к своим делам?
— Да, мы теперь уйдем. Спасибо за вашу помощь, мистер Ричардсон, — сказал Уэст. — Да, я забыл: наши люди останутся здесь на всю ночь. Они хорошо прочешут здесь все, чтобы найти следы убийц Иенсена. И так как они будут здесь, я считаю бессмысленным назначать кого-нибудь ночным сторожем.
— Очень хорошо. Я как раз просил двух наших рабочих осуществить
Дверь отворилась и секретарша позвала Ричардсона.
— Сэр Ланселот ждет вас у телефона.
Директор ударил себя по лбу.
— Где была моя голова? Я совсем забыл об этом. Сэр Ланселот мой компаньон, и так как он был очень взволнован этим происшествием, я сказал ему, чтобы он позвонил мне вечером. Он, безусловно, спросит, что мы выяснили. Что я должен ответить ему?
— Правду. Мы ничего еще не знаем.
Другая молодая женщина, высокая, тонкая, типично английского типа, с персиковым цветом кожи и фарфоровыми голубыми глазами... глазами, которые до странности были похожи на глаза Ричардсона, подошла к группе.
— Отец! Я еду домой... Мне тебя подождать?
— Нет, Роз, возвращайся одна, у меня еще огромное количество дел.
Предупреди мать, что я запоздаю. Не ждите меня к обеду.
Она вышла из комнаты, кивнув головой обоим мужчинам.
Ричардсон также кивнул им и направился к телефону.
— Это дочь Ричардсона? — поинтересовался Уэст.
— Да, — ответил Тентенден. — Она красива, не правда ли?
И очень мила к тому же. Все в этом городке обожают ее.
— Почему она так обеспокоена?
— Обеспокоена?.. Она?.. Я ничего не заметил.
Между тем Роджер Уэст отгадал правильно. Роз Ричардсон очень беспокоилась о своем отце. Она упрекала себя в том, что раньше не заметила в нем перемену, которая произошла с ним после забастовки. Правда, у нее было и оправдание: она была еще очень молода и была очень увлечена учением... Потом она ездила во Францию, где вела жизнь молодой девушки, у которой есть деньги и нет никаких обязанностей: играла в теннис, каталась верхом, много танцевала...
Но однажды она была поражена мрачным и нервным состоянием своего отца.
Она поделилась своим беспокойством с матерью, которая со свойственным ей спокойствием сказала ей:
— У твоего отца беспокойный темперамент. Я всегда знала его таким. Он считает себя ответственным за забастовку, которая нанесла большой ущерб типографии, и ничто не убедит его в противном.
— Но, мама, ведь это была всеобщая забастовка. Не могла же единственная типография в Корби избегнуть ее, одна во всей Великобритании.
— Действительно, но что ты хочешь?.. Таков характер твоего отца, и каждый раз, когда случается какая-нибудь неприятность, он считает, что мог ее избежать... Если ты себе ногу повредишь, поднимаясь в гору, он будет упрекать себя, что позволил тебе пойти туда. Если дом охватит огнем, он будет считать себя виновным, потому что оставил в нем спички... Это всегда так. И особенно, когда касается этой проклятой фабрики. Последняя забастовка нанесла ему сильный удар. Он считал, что при тех обстоятельствах, в которых находятся местные рабочие, у них не было оснований для забастовки. В сущности, они это сделали из солидарности с другими, но твой отец воспринял это как личную обиду.