Странствия мага (Хранитель мечей, книга 2, том 1)

Перумов Николай Даниилович

– Идёмте, идёмте, - поторопил спутников Фесс - Пойдёмте взглянем, что там за гостья такая мелькала.

Скользя по глинистому, блестящему под непрестанной моросью склону, они спустились к ручью. Мгла тотчас поднялась им до плеч, они словно бы окунулись в холодный поток - и без того мокрые от дождя плащи окончательно сдались.

Воткнув в землю остриё своего посоха, Фесс закрыл глаза, стараясь уловить след замеченного Праддом существа. Ему не пришлось долго стараться. След имелся. И притом донельзя чёткий. Это был след существа наделённого магическими способностями, но совершенно не умеющего эти способности использовать: подобно неумелому маляру, расплёскивающему при каждом шаге вокруг себя краску, это создание всюду оставляло

следы своей силы. Так мог поступать или ничего не смыслящий в чародействе, или же, напротив, более чем опытный и искушённый, когда хочет подманить к себе незадачливого охотника, после чего оный охотник тотчас же превратится в дичь. Во всяком случае, незадачливая деревенская ведьма едва ли подходила на роль чародейки, вызвавшей из злого небытия Дикую Охоту, поэтому второй вариант - хитроумной ловушки - представлялся Фессу более чем возможным. Расставить её мог кто угодно - от Святой Инквизиции до Волшебного Двора, поэтому пренебрегать подобным было более чем неразумно.

– Возвращаемся, - коротко скомандовал Фесс.
– Такую наживку глотают только новички. Идем в деревню, представимся старосте честь по чести, обсушимся, обогреемся - и за дело.

Деревня Кривой Ручей, как и ожидалось, в ужас забилась по дворам при одном лишь появлении кошмарного некромансера. Пергаментный свиток, украшенный более чем внушительной печатью Святой Инквизиции сам по себе мог вогнать в гроб любого, а поданный вдобавок такими руками и вовсе мог означать только всеобщее светопреставление. Язык у несчастного старосты заплетался, отец Агарра, настоятель деревенского храма, выглядел немногим лучше. Выжимать из них нужные сведения Фессу приходилось буквально по капле - да и то, по правде говоря, что это были за сведения? Десять раз перевранные слухи, кому-то где-то что-то показалось - и готово: вот вам и настоящий "свидетель", с пеной у рта доказывающий истинность всего им сказанного.

Вечер Фесс, Прадд и Сугутор коротали в одиночестве - имевшаяся в Кривом Ручье плохонькая не то таверна, не то пивная, грязноватая и тесная, мгновенно опустела, стоило им появиться на пороге. При этом слегка пострадала обстановка - пару лавок добрые селяне разнесли в щепки, очень стараясь всенепременно первыми оказаться как можно дальше от сего заведения. Выбитыми оказались также два окна - кое-кто из самых нетерпеливых избрал, как говорится, "прямой путь".

Трактирщика Сугутор словил за полу в самый последний момент - тот норовил ускользнуть через узкую кухонную дверь.

– Ку-у-да?!
– рявкнул гном прямо в лицо несчастному.
– А ну, собирай на стол, живо! Не видишь - милорд мэтр с ног от усталости валится! А назавтре ему, между прочим, вашу волховку ловить, - что ж, на пустое брюхо нам всем этим заниматься?!

– Сугутор!
– укоризненно сказал Фесс, показывая бедному хозяину несколько серебряных монет.
– Оставь его. Почтенный, не были б вы так любезны... Хозяин закивал с такой частотой, что казалось, голова его вотвот оторвётся и покатится по полу. Не спрашивая даже, что желают заказать его странные гости, метнулся в кухонную дверь - только в глазах мелькнуло.

Как ни странно, обратно он всё-таки явился - хотя трясся от страха, так что пивные кружки на круглом деревянном подносе дружно исполняли какой-то замысловатый танец.

– Всё, свободен, - махнул Сугутор бедняге, едва тот сгрузил на стол принесённую снедь.
– У меня о твоей дрожи в глазах рябит и в голове кружение делается.

Хозяин не заставил просить себя дважды. Трясущимися руками принял от Фесса деньги и опрометью бросился наутёк, нимало не заботясь даже о собственной таверне. Фесс слышал, как хлопнула на дворе калитка

– У-ф-ф-ф, - гном сунул нос в пивную кружку.
– Посмотрим, что они тут наварили. Тьфу, разве это пиво?
– сплюнул он секунду спустя.
– Не-ет, милорд мэтр, давайте тут никого ловить не будем - смертный грех помогать

таким, с позволения сказать, пивоварам, только славное сие звание позорящим!..

– Не помолчишь ли, гноме?
– рыкнул Прадд.
– Всё тараторишь и тараторишь, словно жёрнов поломанный. Не видишь - милорду мэтру мешаешь?!

– Сегодня ночью идём в поиск, - негромко сказал Фесс, невольно усмехнувшись при виде скривившегося лица Сугутора.
– Я не чувствую следа Дикой Охоты - он словно бы обрывается. Исток как будто бы рядом, но непонятно где. Ночью искать такое сподручнее.

– Милорд, а не может та ведьма как раз...
– начал Прадд.

Фесс кивнул:

Если это просто ведьма, обычная, о каких мне говорили в Академии, то нет, не может. Во всяком случае, специально и осознанно пустить Дикую Охоту ей не под силу. Знаю, знаю, тут никогда нельзя быть уверенным на все пять - но всё-таки. Гостья твоя, Прадд, вот кто меня занимает, и чрезвычайно. Потому что это - никак не простая ведьма, какой она, быть может, хотела б прикинуться. Вот скажи мне - разве ты обыкновенную волховательницу принял бы за Смерть?

Орк отрицательно помотал уродливой головой. На клыках блеснул тусклый отсвет нещадно коптящей масляной плошки.

– Вот именно, - медленно сказал Фесс. Невольно вспомнив при этом маски, полуэльфа и Бахмута - кто знает, какие обличья способны они принимать? И не они ли кроются за всей этой суматохой? Проклятые кукловоды, ведущие свою непонятную игру, со своими непонятными Мечами, о которых ни Фесс, ни, само собой, Неясыть не имеют никакого понятия!..

За окнами сомкнулась тьма. Жалкие огоньки нескольких масляных лампадок сиротливо мерцали в подступившем сумраке. Фесс поднялся, аккуратно задул огонь.

– Пошли. Сдаётся мне, мы сегодня встретим кой-кого интересного.

* * *

Шагал я торопливо, но при этом не забывая и об осторожности ведьмы большие мастера расставлять на пути Воинов Света всяческие подлые свои ведьминские ловушки. Каждые десять шагов я осенял тропу перед собой знаком Спасителя, прося Его открыть моему взору затаённые капканы и прочее. Пока, правда, всё шло хорошо - никаких сюрпризов мне не встретилось. Каждые двести-триста шагов мне приходилось останавливаться и вновь прибегать к заклятьям поиска - увы, я не мог, как опытные, бывалые маги, идти на "запах и цвет волшебства". Прибегать к заклинаниям из арсенала воздушной магии до срока я боялся - ведьмы хитры и коварны, у них в запасе множество уловок, Злодейка может и сорваться с крючка. Нет, бить я стану наверняка, когда увижу её воочию.

Укрепляя и ободряя себя молитвой, я продвигался по ночному лесу. Дождь, моросивший почти весь день, кончился, воздух был чист и прозрачен, трепетали, словно дрожа от холода, немногие ещё удерживавшиеся на деревьях листья. Тропинка тонула во тьме, но я не прибег ни к каким заклинаниям, я даже не зажигал факела: очень боялся спугнуть ведьму. Если она всё-таки утащила ребёнка, от испуга злодейка может совершит непоправимое - я такого себе никогда не прощу.

Тропа ощутимо забирала влево, уклоняясь на запад, и это нравилось мне всё меньше и меньше - как ни крути, я пересёк незримую границу Нарна. Конечно, сила злодейского леса сказывается тут мало но всё-таки, всётаки... В зарослях по обе стороны тропинки мне то и дело чудились какието подозрительные шорохи и скрипы, и я невольно вспоминал крестьянские сказки этих мест - о бродячих деревьях, стражах этого недоброго места, так и норовящих разорвать на куски незадачливого путника, о других лесных страхах, существующих, как правило, только в воображении бедных, невежественных поселян; правда, сейчас, глухой ночью, в выдуманность всего этого верилось как-то с трудом. Я едва мог унять постыдную дрожь: дух мой был крепок, слово Спасителя не давало ему поддаться низменному страху, но плоть - плоть, увы, как и положено греховному, тварному началу, дрожала от самого постыдного ужаса.