Странствия Шута

Хобб Робин

– Это чернила, – возразил я.

– Не велика разница, – пробормотал мальчик.

– Давно ли пуговицы в моде в этих краях? – поинтересовался Шут.

– Прошлым летом их мало кто носил, но сейчас – все...

– Фитц, подойди. Встань передо мной.

Я выполнил его просьбу, удивляясь, что он так оживился, и подумал про себя: когда в последний раз кто-нибудь обращался к нему за помощью. Когда он почувствовал, что я прямо перед ним, то поднял руки и пробежал ими по моей одежде так, словно я был лошадью, которую он подумывал купить. Он ощупал ткань, прикоснулся

к рядам пуговиц, поправил воротник и дотронулся до моего подбородка.

– Не брейся, – резко скомандовал он, как будто я стоял с бритвой на изготовке. – Эш, ты можешь срезать пуговицы с его брюк, так чтобы не осталось следов?

– Полагаю, что да, – немного угрюмо ответил он.

– Ну же, Эш, – Шут попытался расшевелить его. – Ты вырос в публичном доме, где женщины каждый день старались воплотить в жизнь мужские фантазии. Тут то же самое. Мы должны показать им то, что они хотят увидеть. Не модного господина, который одевается так, чтобы всех поразить, а героя, который вернулся в общество из небытия. Возвратившись от Элдерлингов, он скрывался среди нас и жил как простой сельский помещик. Срежь пуговицы с его брюк! Мы должны заставить его выглядеть так, будто он не бывал при дворе порядка двадцати лет. Но при этом должно казаться, что он старается одеваться со вкусом. Я знаю, что Чейд прекрасно умеет играть в подобные игры. Нам понадобятся пудра и краски, чтобы подчеркнуть сломанный нос и старый шрам на лице. Кое-какие украшения, но ничего вычурного. Ему больше подойдет серебро, чем золото.

– У меня есть булавка в виде лисицы, – тихо напомнил я.

– Замечательно, – согласился Шут. – Эш?

– Нужна шляпа. Теперь никто не ходит с непокрытой головой. Но простая. Без перьев, скорее всего.

– Прекрасно. Достань, что нужно. Думаю, что тебе хватает смекалки для этой игры. Дай себе волю.

Вот так просто он успокоил задетое самолюбие мальчика. Парень поднялся, подарил мне улыбку и исчез, скрывшись в проходе, который вел в лаз в покои леди Тайм.

– Булавку, – попросил Шут.

– Еще у меня есть серебряная пуговица в виде нарвала, которую мне вчера подарила королева, – вспомнил я.

Я вытащил пуговицу из кармана и открепил булавку от рубашки, куда по привычке приколол ее, когда одевался. Его искалеченные руки неловко трудились над моим воротником: он подвернул ткань и заколол ее булавкой так, что стало казаться, будто это совершенно другая вещь. К тому моменту, когда он закончил, а я успел оттереть с лица последнюю каплю чернил, вернулся Эш с охапкой ремней и жилетов, краской, пудрой и очень острым ножом.

Мальчик срезал пуговицы с моих брюк и выдернул нитки. Он ловко управлялся с красками для лица; я чуть было не спросил, не приходилось ли ему накладывать макияж своей матери, но вовремя прикусил язык. Он заменил мой ремень на более массивный, а поясной нож – на более солидный клинок, который походил на короткий меч. Шляпа, которую он для меня переделал, лет шестьдесят-семьдесят назад, несомненно, служила женщине. Он безжалостно повыдергивал из нее все перья и передал Шуту, который, тщательно

ощупав ее, велел мальчику вставить обратно два небольших перышка, добавить кожаную ленту вокруг тульи и броскую пряжку. В серебряную пуговицу вдели толстую бечевку, которую повязали мне на запястье.

– Потом надо заказать серебряный браслет, – заметил Шут. Услышав это, мальчик просиял, порылся в маленькой шкатулке и выудил оттуда подходящую цепочку.

– Превосходный выбор! – Похвалил его Шут, ощупав звенья, похожие на чешуйки, и в следующий миг нарвал оказался на новом браслете.

Когда дело подошло к концу, они оба хихикали и расхваливали друг друга. Казалось, что Эш перестал чувствовать неловкость в компании Шута; даже более того – между ними быстро установились товарищеские отношения.

– И последний штрих к образу наделенного Уитом бастарда, – воскликнул Шут. – Мотли, не согласишься ли ты прокатиться на плече Фитца в качестве его партнера по Уиту сегодня вечером?

– Нет, – ужаснулся я как раз в тот момент, когда птица склонила голову набок и прокаркала: «Фитц Чивэл!».

– Так нельзя, Шут. Она – не мой партнер. Уэб обидится, если я стану притворяться. К тому же, я не смогу убедить ее, что ей ничего не грозит в помещении, полном людей.

– Так и быть, – Шут тут же уловил мысль, хоть и не скрывал разочарования.

Эш оценивающе рассматривал меня, наклонив голову.

– Что такое? – Спросил я, подумав, что он нашел огрехи в моей одежде.

Не глядя на Шута, Эш слегка кивнул в его сторону:

– Он говорит, что тоже был там, в горах, вместе с вами, когда вы пробудили драконов и отправили их на помощь королю Верити.

Я был поражен: и не только тем, что парню хватило духа задать подобный вопрос, но и тем, что Шут так легко рассказал ему о наших совместных приключениях.

– Это правда, – сдержанно ответил я.

– Но менестрель ни словом не обмолвилась о нем прошлым вечером.

Шут внезапно разразился смехом, похожим на карканье, который тут же подхватила ворона.

– Это тоже правда, – подтвердил я.

– Но леди Старлинг утверждает, что ее песня – чистая правда.

– Все, что она спела – правда. А вот остается ли правда таковой, если некоторые детали опущены, или становится ложью – тебе решать.

– Он рассказал мне, что сидел на спине дракона позади девушки, которая вырезана из того же камня, что и сам зверь, и что они взлетели в небо и видели несколько сражений, – выпалил парень.

Шут перевел на меня невидящий взгляд.

– Я своими глазами видел, как он улетал верхом на драконе. Мы звали ее Девушка-на-Драконе. Ну а если он любезно рассказал тебе о сражениях, свидетелем которых стал, то теперь ты знаешь об этом больше, чем я.

Лицо мальчишки медленно расплылось в улыбке.

– Значит, он тоже герой.

Я кивнул.

– Если бы не он, то королева Кетриккен ни за что не добралась бы до Горного Королевства живой. А я бы умер от ранения стрелой еще до того, как мы отправились на поиски короля Верити. Поэтому – да, он тоже герой.