Странствующий вулкан
Шрифт:
Глава седьмая
СНОВА РОДНАЯ ЗЕМЛЯ
На приморском пляже, где под ласковыми лучами утреннего августовского солнца нежились на золотом песке взрослые и дети, у самого берега сидел черноволосый юноша в синем спортивном костюме. Рядом лежали водолазный костюм, шлем, ласты и фотоаппарат, заботливо завернутый в прозрачный водонепроницаемый мешочек.
Юноша был измучен, истощен, но его бледное, осунувшееся лицо светилось радостью. Закинув голову, он смотрел на голубое безоблачное небо, на солнце и счастливо
К нему подошла голубоглазая девочка с цветастым ведерком и зеленым пластмассовым совочком и спросила:
– Ты водолаз?
Юноша даже не шевельнулся. Тогда девочка подошла ближе, почти вплотную и спросила снова:
– Ты водолаз?
Он скользнул по ней отсутствующим взглядом.
– Что ты говоришь?
– Я спрашиваю: ты водолаз?
– Угу, водолаз...- кивнул равнодушно и снова загляделся на небо, на солнце. Девочка обиделась, что он не пожелал с ней разговаривать, недовольно надула губки и пошла к матери.
– Мама! Мама!
– прозвучал ее звонкий голосок.
– Иди быстренько сюда! Тут столько плавает рыбок, столько рыбок!..
Юноша, услышав это, вздрогнул, настороженно осмотрелся вокруг. Увидел свое морское снаряжение, фотоаппарат и нахмурился, съежился. Потом тряхнул головой, точно хотел отогнать от себя какие-то неприятные мысли, встал, сделал шаг, другой... зашатался и упал на мягкий песок.
Его сразу же окружила толпа. Перенесли в тень, приложили ко лбу намоченный платок, стали делать искусственное дыхание. Однако ничто не помогало - в сознание он не приходил.
Позвонили на медпункт. Примчалась машина "скорой помощи". Немолодой уже врач осмотрел больного и приказал двум санитарам забрать его в машину. Те бережно положили юношу и его вещи на брезентовые носилки и понесли.
Юноша пришел в себя только на третий день. Раскрыл глаза, тяжело вздохнул, точно после длительного кошмарного сна, и долго смотрел в потолок. Потом, медленно поворачивая голову, принялся разглядывать больничную палату.
Вдруг его слабый, пригасший взгляд встретился с двумя другими, пристальными и тревожными. Один из них принадлежал заплаканной опечаленной женщине, другой - сдержанному мужчине, сидевшим у его кровати.
Женщина вскочила со стула, взяла юношу за руку:
– Витя, родной, ты узнаешь меня?
Он свел брови, пытался что-то припомнить, но так и не вспомнил.
Отрицательно покачал головой.
– Не знаю...
– А меня, сынок, узнаешь?
– нагнулся над ним мужчина.
– Не знаю...
Женщина застонала в отчаяньи, упала мужчине на грудь. Юноша равнодушно отвернулся от них и уставился в широкое светлое окно, за которым голубело ласковое небо, лучилось яр: кое солнце, катило к берегам волны бескрайнее море.
В сопровождении медсестры в палату вошел врач-психиатр, подвижной седоусый старичок.
– О, видите! Не я ли говорил, что сын ваш придет в себя?- сказал он радостно, взглянув на больного.
– Поздравляю тебя, парень! Молодчина!
Но тот, словно бы обращались не к нему, все так же недвижно смотрел в окно.
– Прострация... Элементарная прострация...- молвил старичок.Волноваться нет причин. Такое иногда бывает после глубокого нервного потрясения. Потом психика постепенно стабилизируется и больной выздоравливает.
Врач велел сестре остаться в палате возле Виктора, а сам вместе с его родителями вышел в коридор.
– Теперь, уважаемые, прошу к главврачу. Он хочет с вами повидаться.
В кабинете главного врача больницы сидели на диване, обтянутое льняным чехлом, двое пожилых мужчин. Один в белом медицинском халате, другой в обычной будничной одежде - сером шерстяном костюме, салатовой рубахе и бордовом с черными полосками галстуке. Они рассматривали разложенные на продолговатом журнальном столике какие-то снимки. Увидев вошедших, оба поднялись с дивана.
– Родители Виктора Соколюка, - доложил старичок-психиатр.
– Присаживайтесь,- показал на кресла возле журнального столика мужчина в халате, судя по всему - главврач больницы.
Отец и мать устало, словно после долгой ходьбы, опустились в мягкие кресла.
– Уже навестили сына?
– спросил их главврач.
– Навестили...- ответил отец, тяжело вздохнув.
– Да вы не расстраивайтесь. Надеемся, все закончится благополучно... Однако вы должны нам кое-что помочь прояснить...
– Говорите, мы готовы помочь.
Главрач прошелся по кабинету, остановился возле письменного стола, заваленного бумагами, папками.
– Во-первых, скажите, чем болел ваш сын раньше?
– Кроме простуды, ничем,- молвила опечаленная мать.
– И в тот день, когда вылетел на планере, он тоже был здоров?
– Вполне здоров,- сказал отец.- Иначе ему не разрешили бы полет.
– Когда это случилось?
– спросил мужчина в сером костюме.- Какого числа он вылетел?
– Двенадцатого июля. Ровно два месяца тому назад.
– И ни разу после этого не сообщил вам о себе?
– Ни разу...
– А не помните, что он брал с собой в полет?
– Почему же не помню? Взял фотоаппарат.
– И больше ничего?
– Больше ничего.
– Посмотрите, пожалуйста, на эти фотографии,- незнакомец показал на снимки, разложенные на журнальном столике.- Может, вы подскажете нам, где он мог такое заснять?
Отец с матерью наклонились над столиком, долго и пристально рассматривали снимки. На первых двух была снята туча, похожая на верблюда. Это любимое занятие сына - фотографировать причудливые тучи. Потом - толпа хохочущих людей, какая-то красивая девушка, пожилой мужчина со шрамом через всю левую щеку. Дальше - омерзительное чудовище в гигантском аквариуме, огромное строение, похожее на морскую раковину, гробница необычной архитектуры, на которой высилась статуя. На других снимках - странные деревья и растения, река, озеро...