Странствующий

Петров Александр

3/4 Это, Манечка, смотря на какую тему вы пьете, 3/4 рассуждаю вслух.

3/4 Она пьет, потому что ей в России грустно делается.

3/4 А почему грустно, Катюш? 3/4 заглядываю в щелочку узких глаз.

3/4 Смысла… ик… не могу… ик… найти… ой! 3/4 задумчиво поясняет русская японка.

3/4 А почему, Катюша, ты столь тонкий предмет в подвале ищешь? Вы что там, на своих островах, Достоев­ского не читали, или Бунина, Акиру Куросаву не смотрели?

3/4 Там это не нужно, а здесь некогда, 3/4 отвечает за подругу Маша. 3/4 Дело в том, что

мы пытаемся найти смысл через людей, поэтому их сюда и зазываем. А они как накушаются, сразу нить теряют. Поэтому за две недели мы его и не нашли. И так каждый Катькин приезд.

3/4 У вас машина есть? 3/4 спрашиваю наобум.

3/4 Как не быть! Целый лимузин с «Мосфильма». Длинный, как батон сервелата. Думаешь, как мы народ туда-сюда возим.

Я встаю и решительно заявляю:

3/4 Слушай мою команду! Всем на выход, погружаемся в транспортное средство.

Первой вскакивает японка, готовая на все, вплоть до харакири. Следом 3/4 Маша. За ними вяло встают мужчины из богемной сферы.

Ехать в лимузине еще терпимо, но забираться внутрь и рассаживаться по местам 3/4 это мучение. Полубезумные люди, согнувшись в три погибели, тычутся друг в друга, с охами и стонами расползаются по сидениям. Я сажаю Валерия рядом с водителем и объясняю маршрут. Валера кивает: дорогу он знает, был там не раз.

Маша, разумеется, усаживает меня в кресле рядом с собой. Поначалу она продолжает кричать, но чем сильнее она сотрясает мою барабанную перепонку, тем тише я отвечаю. Так и она затихает и говорит спокойно:

3/4 Знаешь, Тишенька, я так устала.

3/4 Еще бы 3/4 столько яда усвоить.

3/4 Это, конечно, есть, но не главное. Понимаешь, надоело расшибать нос о стену. Уж столько раз жизнь меня учила, а все зря. Ты тоже чего-то вечно ищешь. Скажи честно, Тиша, ты нашел, чего искал?

3/4 Нашел, Машенька.

3/4 Правда? 3/4 подпрыгивает она и приближает ухо к моим губам. 3/4 Расскажи в двух словах…

3/4 В двух не получится. Ты помнишь, Мань, когда коммунисты чуждые массам фильмы и концерты целую ночь по телевизору крутили?

3/4 Конечно, 3/4 на Пасху.

3/4 А ты помнишь, как мы с тобой из чувства протеста однажды в собор в пасхальную ночь сбежали?

3/4 Ага! Прикинь! То пасхальное яичко, которое ты мне подарил, до сих пор у меня в серванте лежит. И не протухло!

3/4 Как видишь, самое главное лежит на поверхности. Нужно только этому открыть сердце.

3/4 Понял-а-а-а… 3/4 протягивает она, глядя на меня, как на полоумного. 3/4 Только это ску-у-учно.

3/4 А вот сейчас ты увидишь, где скучно, а где наоборот.

В салоне повисает тишина. Трое напротив нас мирно почивают, склонив головы друг другу на плечи. Вдруг Маша придви­гается и громко шепчет:

3/4 Ты знаешь, Тишенька, чего я сейчас больше всего боюсь? Похмелья. В последнее время это какое-то черное безумие. Меня всю трясет… Желчью рвет по три дня. В зеркало на себя противно смотреть 3/4 старухой выгляжу. Вот сейчас еду и думаю, как мне опять остановиться. И одно

мешает 3/4 страх перед похмельем.

3/4 И эта проблема сейчас решится.

3/4 Ой, миленький ты мой…

Машина плавно тормозит. Мы открываем двери и выходим в другой мир. Здесь в тишине переливаются трели жаворонков. По одну сторону дороги широкое пшеничное поле, по другую 3/4 златоглавая церковь с двором наподобие монастырского. На стоянке теснятся блестящие иномарки вперемежку с «жигулями» и «москвичами». Внутри, вдоль гравийной дорожки, стоят фонари, всюду цветы и садовые деревья. Строения слегка напоминают греческие, с висячими балконами и внешними галереями.

3/4 Здорово! Красотища! 3/4 восторгаются попутчики. 3/4 Это что, монастырь?

3/4 Вроде того, 3/4 киваю.

3/4 Кажется, я сейчас найду смысл, 3/4 говорит японка, перестав икать. 3/4 А нас пустят?

3/4 Здесь служба длится почти до вечера, так что даже мы не опоздали. Думаю, то, что вы увидите, запомнится надолго.

В это время Валерий, застенчиво улыбаясь, подносит женщинам платки: большие и поменьше. Большие они обвязывают вокруг талии, импровизируя юбки, а поменьше — повязывают на головы.

3/4 А чего делать-то?

3/4 Стоять и смотреть. Обратите внимание, когда будет наступать пиковая фаза «концерта». Перед входом в храм надлежит трижды перекреститься. Вот так, 3/4 показываю на себе. 3/4 Если станет… волнительно, то произносите «Господи, помилуй».

В этот час в храме перерыв. Стайкой подходим к застекленному свечному ящику и берем восковые свечи. Ставим перед иконами и прикладываемся. Мы с Валерием впереди, следом старательно повторяют наши действия остальные. Японку больше всего поразили белые детские косточки под стеклом 3/4 мощи младенцев, убитых Иродом. Наконец, подходим ближе к иконостасу, где толпятся в ожидании люди.

Маша протягивает свечу юной девушке и просит поставить на праздничный подсвечник. Девушка такая благообразная: в платочке, в длинной юбочке, с кротким лицом. Рядом с Машей стоит интеллигентный мужчина в светлом костюме. И вообще, народ здесь весьма приглядный.

Наконец, распахиваются Царские врата, и выходит молодой священник. Кадит иконостас, спускается по ступеням вниз и обходит храм. Толпа уступает ему дорогу, выстроившись в линейку. Вдруг священник останавливается перед дамой в шикар­ном бирюзовом платье и прямо ей в лицо направляет облака ароматного голубого дымка.

Дамочка всхрапывает, грохается на пол и кричит басом:

3/4 Проклятый поп, не тронь Наташку, она моя! Я ее целый год совращал.

3/4 Выходи! 3/4 батюшка легко побивает женщину по голове кадилом.

3/4 Ой, больно! Что ты делаешь, поп проклятый! Дай мне пожить в ней хотя бы год, а то князь меня бить будет.

3/4 Уходи в бездну!

3/4 Ой, больно мне! Дай пожить хоть недельку в этой дуре! Хоть один денек!

3/4 Не дам, выходи сейчас!

3/4 Ой, не бей по спине своим проклятым кадилом, это последнее место, где я могу жить.