Страшная неделя

Моденская Алёна

– Этого, в костюме, кремировали. – Новиков отпил горького чаю.

– Ишь ты, – покачал головой отец Фома.

– Это как же, – растерянно выдохнула Ядвига Мстиславовна. – Так если это он Пашку укусил, так что же тогда?

И она перевела удивлённый взгляд на отца Фому.

– А можно как-то нормально разговаривать? – грубовато спросил Антон.

– Домой вернёмся, я с тобой поговорю, – закивала Ядвига Мстиславовна. – Так поговорю, что мало не покажется!

– Всё-таки сожрёт, – шепнул Антону Новиков, отчего тот рассмеялся и фыркнул чаем на скатерть. Отец

Фома тоже весело засмеялся, даже утёр слезинку.

– Весело вам, да? – грозно спросила Ядвига Мстиславовна.

– Да ладно тебе, – замахал рукой отец Фома. – Не злись. Злоба – грех.

В этот момент появился помощник отца Фомы.

– Извините, там Павел в себя пришёл.

– Ой, пойду-пойду. – Отец Фома встал, перекрестился и ушёл в соседнюю комнату.

Ядвига Мстиславовна подалась вперёд, так что почти легла на стол и зашептала:

– Самое верное средство для лечения – могильная земля. Причём из той самой ямы, куда похоронили покойничка, который его покусал. Мы так Гаврюшку и вытянули. Фома молился да водой брызгал, а я землицы достала.

– Где? – тихо спросил Новиков.

– Так на него тогда их родственничек насел, будь он неладен. Вот я на кладбище сгоняла да землицы притащила. А она, знаешь, вся как перекопана была. И кровью пропитана. Мы его обтёрли, водицей святой промыли, ему и полегчало.

– А сам упырь? – быстро спросил Новиков, радуясь, что наконец-то стала поступать полезная информация.

– Так его Наташка ножницами в бочину ткнула. Он и скопытился.

– Наталья Львовна? – переспросил Новиков. – Простыми ножницами? И он скопытился?

Что-то тут не сходилось.

– Да мы сами тогда не поняли, как оно случилось, – пожала плечами Ядвига Мстиславовна, выпрямляясь. – Но он шмякнулся об пол, растёкся, да не встал больше.

– И что вы с ним сделали? – шёпотом спросил Антон.

– Вот это я не знаю. В другом доме ещё мальчишка был, тоже почти высох. Вот я к нему побежала, а эту тварь Наташка с мужем куда-то девали.

– Тот упырь сегодня был там? – медленно спросил Новиков. Как-то всё не клеилась история.

– А, – подняла было палец Ядвига Мстиславовна, но задумалась, сдвинула брови, потом кивнула: – Точно. Был. Как он снова вылез-то? А главное – откуда?

– Это мы у Лисовских и спросим, когда вернёмся. – Новиков прикрыл глаза и тёр переносицу. – Но если кости этого упыря-мажора кремировали, то мы земли из его могилы никак не достанем. Потому что нет могилы.

– Может, есть? – неуверенно произнёс Антон. – Прах тоже иногда хоронят.

– Ты колья забрал? – Новиков убрал руку от лица.

Антон не ответил, и казалось, что его вот-вот вырвет.

– Сложно в человека кол-то воткнуть? – вяло усмехнулся Новиков.

– Был бы это человек, – пробормотала Ядвига Мстиславовна.

– Тем не менее. – Новиков вздохнул. Он сам на каждом задержании молился, чтобы не пришлось стрелять.

– Я забрал, – почти беззвучно произнёс Антон, и у него лицо свело гримасой.

Вернулся отец Фома. Перекрестившись, сел за стол.

– Думаю, с Павликом будет всё нормально.

– Так вы знакомы? –

спросил Антон и смутился, что перебил старца.

– Да, это же я его тогда из реки выловил. Он уж не дышал. Ничего, вымолили. Вот он теперь и мается, бедный, всё ищет смысл. То есть, зачем его вернули. – Старец вздохнул, качая головой. Будто бы вопрос, мучивший отца Павла, был пустяковым и имел простейшее решение, которое всё время находилось у священника под носом.

– Тогда вымолил, и теперь вымолишь, – кивнула Ядвига Мстиславовна, наливая ещё чаю.

– Он сказал, они что-то искали. – Отец Фома сцепил пальцы в замок.

– Что, например? – спросил Новиков сразу у всех сидевших за столом.

Ядвига Мстиславовна пожала плечами. Антон покачал головой и передал ей свою чашку.

– Вот что, – медленно заговорил отец Фома, глядя куда-то вверх, – я ведь знавал ещё отца Марка. Того, что служил здесь до войны. Правда, я тогда ещё совсем мальчишкой был. Так вот у нас, пацанов, в ходу были страшилки про разных чудищ. И что, мол, отец Марк знает, как с ними справиться. Что он ездит по окрестным деревням и изгоняет всякую нечисть. А изгоняет не солью и дымом, а молитвами. Правда, молитвы у него особенные, которых другие попы не знают. Записанные в старую-престарую тетрадку.

– Да ну? – недоверчиво выдохнула Ядвига Мстиславовна, чуть отклоняясь назад и вбок.

– Я, как действующий священник и монах, конечно, апокрифы не одобряю. – Отец Фома провёл рукой по бороде, выразительно глядя на Ядвигу Мстиславовну.

– Но и возражать против их применения не станете, – договорил Новиков. – Тот священник жил в том же доме, где теперь отец Павел?

– Ну да, – кивнула Ядвига Мстиславовна. – Ты думаешь, там эта тетрадка и спрятана?

– А почему бы и нет? – пожал плечами Новиков. – Стало быть, нам надо вернуться в Покрышкино и обыскать дом. Потом надо узнать, есть ли могила у того мажора. Выспросить Лисовских об упыре, который напал на их мальчишку. И остаются ещё двое.

– Корень надо вырвать, – вдруг сказал отец Фома, слушавший монолог Новикова с полуприкрытыми глазами. – Это старое зло. От него всё и пошло. Найдёте первого, и остальных свалить проще будет.

– Значит, из оставшихся двоих кто-то был первым? – спросил Антон, сдвинув брови.

– И как это выяснить? – проговорил Новиков, глядя в свою недопитую чашку.

– А так, – решительно заявила Ядвига Мстиславовна. – В музее есть хороший фотоархив, сама собирала. Пересмотрим все фотографии и найдём. Мы же этих двоих видели.

– А если они были ещё до появления фотоаппаратов? – спросил Антон, потягиваясь.

– Так есть ещё письма, дневники, газеты, легенды.

– Работы на полгода. – Новиков сцепил пальцы и прикрыл ладонями глаза.

– Ничего, не переломишься. И потом – Наташку и её сынка помочь попросим. Они музей хорошо знают.

– А если они вообще не захотят разговаривать? – с сомнением спросил Антон.

– Ну так мы хорошо попросим. Убедительно. – Ядвига Мстиславовна положила ладони на стол. – Ну, отец Фома, спасибо за чай. Нам, пожалуй, пора ехать. Благослови.