Страшная правда о Великой Отечественной. Партизаны без грифа «Секретно»

Поляков Владимир Евгеньевич

«Через день побывал в разведотделе фронта, написал отчет о проведенной в тылу врага работе. А на шестой день пребывания в госпитале меня пригласили в сочинский театр, где в торжественной обстановке партизанам вручали правительственные награды. И вдруг назвали мою фамилию. Я сразу не поверил: думал, ослышался. Но сидевший рядом Бабичев толкнул меня в бок и кивнул — иди, мол, на сцену. Я встал и стою в растерянности. «Да смелее, смелее поднимайтесь к нам», — обращается ко мне из президиума Капалкин. Вышел я на сцену и почувствовал, как краснею. А в это время начальник разведотдела фронта уже

говорил, что в тылу врага я проявил мужество и героизм, за что награжден боевым орденом. Затем он прикрепил к моему новому кителю орден боевого Красного Знамени и медаль «Партизану Отечественной войны». Поздравил меня и первый секретарь Крымского обкома партии Владимир Семенович Булатов. Я страшно разволновался. Хотел произнести речь, но из этого ничего не вышло, и я только выдавил: «Служу Советскому Союзу!» Шел я со сцены, а ко мне из рядов тянулись руки знакомых и совершенно незнакомых людей, поздравляли. После вручения наград артисты сочинского театра дали концерт» [68].

С освобождением Крыма все надежды возлагались на последнее, главное, небывалое по масштабу награждение. Оно впечатляло как по количеству представленных людей — 1130 человек, так и по качеству — девять должны были получить звание Героя Советского Союза [26, с. 101].

Документы еще только повезли в Москву, как уже пошел поток жалоб и протестов.

«Считаю неправильным, даже оскорбительным представление к правительственной награде следующих людей:

Имярек— за время, которое я ее знаю по лесу, она ничем себя не проявила, ни в одном бою не участвовала, ни одного боевого задания не выполняла. Как руководитель комсомольской организации не прославилась. За какие же заслуги ей давать награду? Неужто за близость к комиссару Имярек? Я категорически против представления ее к награде. Она того не заслуживает.

Имярек— за короткое время пребывания в Северном соединении она проявила себя как трус. В боях с 29.12 по 8.01.44 г. много раз убегала с поля боя и лично я три раза возвращал ее на место. Стоит ли труса представлять к награде? По-моему, нет.

Имярек— был уполномоченным особого отдела. Трусоват. В боях не участвовал. Свою работу вел плохо, за что и был снят. Не заслуживает представления к награде. Комиссар бригады «Грозной», редактор газеты «Красный Крым» Степанов. 12.07.44» [24, с. 101].

«Мартынов С.В. в списках значится как комиссар отряда. Он никогда им не был. За свой период нахождения в лесу он и Мокроусов партизанскому движению нанесли большой вред. Их бездеятельность поставила партизанское движение под угрозу голодной смерти, которая вырвала сотни жизней лучших партизан.

Мартынов в лесу не показал себя как боевой комиссар. Не заслуги перед Родиной, а большая вина за сотни партизан, умерших от голода. Не к награде, а к ответу за такие дела. Высказываю категорический протест к представлению к правительственной награде тов. Мартынова.

11/VІІ Ермаков» [25, с. 67].

Сказал свое веское слово и НКВД. Практически каждый пятый был отклонен из-за наличия какого-либо компромата.

Как можно судить уже с сегодняшних позиций, обвинения в основном были надуманными и связаны с пребыванием данного человека в плену или на оккупированной территории. Иногда действительно ставился заслон перед людьми явно недостойными, в основном пьяницами, но это было скорее исключением.

Тем не менее вся огромная работа по составлению реляций оказалась напрасной.

После депортации крымских татар, армян, болгар, греков весь этот пакет наградных документов оказался невостребованным.

В Крыму сделали неправильный вывод, что все дело лишь во включении в наградной список депортированных народов. Готовится новое, значительно меньшее по размерам представление. 21 августа 1944 г. бюро Крымского обкома партии просит Президиум Верховного Совета СССР присвоить звания Героев Советского Союза уже пяти партизанам Крыма:

ГрузиновуГеоргию Федоровичу, 1919 г.р.

Командиру 3-го партизанского отряда, 4-й бригады Южного соединения. В партизанах с ноября 1941 по апрель 1944 г. Посмертно.

КозловуИвану Андреевичу, 1888 г.р.

Секретарю подпольного горкома ВКП (б).

КузнецовуВладимиру Степановичу, 1915 г.р.

Командиру Восточного соединения. В партизанах с ноября 1941 по апрель 1944 г.

КосухинуАнатолию Николаевичу, 1925 г.р.

Руководителю подпольной комсомольской организации в г. Симферополе. Командиру молодежного партизанского отряда.

ФедоренкоФедору Ивановичу, 1921 г.р.

Командиру 1-й бригады, Северного соединения. В партизанах с ноября 1941 по апрель 1944 г.

Наградить орденами и медалями: Орден Ленина — 13 чел; Красного Знамени — 44 чел.; Отечественной войны I ст. — 45 чел.; ІІ-й ст. — 62 чел.; Красной Звезды — 116 чел.; «За отвагу» — 20 чел.; «За боевые заслуги» — 32 чел.; «Партизану Отечественной войны I ст.» — 199 чел.; «Партизану Отечественной войны II ст.» — 178 чел [40. л. 147].

Сразу после депортации подняли голову сторонники «антитатарского курса», что выразилось в представлении А.В. Мокроусова и С.В. Мартынова к такой высокой награде, как орден Красного Знамени. Зато их вечный оппонент Н.Д. Луговой был «понижен» до ордена Отечественной войны. Обращает на себя внимание и то, что мать руководителя молодежного подполья Вергили-Косухина Мария Павловна представлена к ордену Красного Знамени. Пока еще она в фаворе и до шельмования и ее, и ее сына остаются считаные месяцы, а пока Анатолия Косухина представляют к званию Героя Советского Союза.

Среди представленных к наградам большая группа молодых подпольщиков, но среди них почему-то нет Бориса Хохлова.

Естественно, что в списке нет ни одного крымского татарина, грека, болгарина, армянина…

Правда, посмертно представлен к ордену Младенов Василий Федорович, но это скорее недосмотр, забыли, что он болгарин [40, л. 161].

Но и это награждение не состоялось.

Почти два года со всей страны в Крымский обком партии, в Центральный штаб партизанского движения идут письма от бывших крымских партизан с просьбой о награждении их партизанской медалью. В сознании людей эта награда стала чем-то вроде знака, подтверждающего, что этот человек был партизаном. Надо сказать, что отказов практически не было.