Страшная тайна
Шрифт:
Простой солдатский метод, подумал я. Неудивительно, что тут все разваливается. И все равно я был рад, что не придется разъезжать по здешним краям, чтобы опрашивать претендентов. Очень уж велика вероятность, что меня пристрелят. И щиколотка у меня болела, и оба колена –
– Ну, тогда ведите первого, – сказал я.
Мне бы не хотелось описывать восемь бесед с восемью обреченными. Все они были средних лет и выглядели довольно солидно. Прямо чувствовалось, как каждый из них в какой-то момент поглядел в зеркало и подумал: «А что, я похож на человека, которому император может доверять». Один был практически оборванец, один в сутане какого-то ордена странствующих монахов, один, похоже, из мелкой аристократии. Двое были школьные учителя. Кто его знает, почему они вдруг решили высунуться, разве что поглядели в зеркало, как я уже упоминал, и поняли, что воспитывают молодое поколение, так почему бы не молодое поколение императорской фамилии? Остальные трое были бакалейщик, фермер и поэт. Эти оказались сумасшедшими. Как и проповедник, как я вскоре убедился. Тот, что в лохмотьях, был хитрый мерзавец, аристократ – мерзавец бесхитростный. Большинство, когда я спрашивал, что за молодых людей они опекают, терялись либо уклонялись от ответа, хотя аристократ и распространялся о «пяти прекрасных сыновьях императора».
Чтобы понять, что все они мошенники, не потребовалось особых стараний и магидских приемов. А хуже всего то, что я не смог заставить себя солгать и объявить кого-то
Когда дверь за поэтом и его конвоем закрылась, я сказал:
– Увы. Никто из них не Кнаррос. Но вы сослужите добрую службу и самому себе, и империи, если устроите публичный судебный процесс. Да будет явлено и да свершится правосудие. Покажите их своим гражданам. Докажите, что безумные действительно безумны. А затем здоровых отправьте за решетку, а сумасшедших в лечебницу.
Не помогло. Дакрос так мыслить не мог, он был иначе воспитан. Он снова запустил пятерню в редеющие волосы и проговорил:
– Тошнит меня уже от жестких мер.
Это не означало, что он прислушался к моим словам. Это означало, что он опять предпримет жесткие меры, а это ему уже до смерти надоело. По-моему, если он и не приказал вызвать расстрельную роту прямо на задний двор, то только потому, что решил поберечь мои нервы. Он добавил:
– Сами понимаете, я только вам говорю, больше никому нельзя. Меня от всего этого уже тошнит. Никак не могу понять, почему все свалилось именно на меня, и хочу положить этому конец.
– Понимаю, – кивнул я. – Кира Александра с вами?
– Нет, слава всем богам! – воскликнул он. – Я отправил ее в Талангию. Там хотя бы не стреляют. Я тоже хочу туда.
Конец ознакомительного фрагмента.