Страсть Зверя Пустыни
Шрифт:
Спустя еще много минут знахари кивнули друг другу, а самая главная медленно поднялась с колен и повернулась ко всем лицом. Ее молчание обо многом сказало.
Мерзкое предчувствие протянула свои убийственные лапы и страстно сжало меня в объятиях.
Слова знахарки прозвучали глухо и тихо. Повеяли беспросветной тьмой и холодом.
– Красная хворь!
– знахарка обтерла ладони, которыми прикасалась к Азамату, о свои штаны. Воины и другие знахари синхронно в ужасе охнули и сделали шаг назад, освобождая больше места между собой и зараженным. Я оглушенная диагнозом, как во хмелю отшатнулась, но Артур поймал за талию.
Красная хворь - красный редкий
Вокруг Азамата медленно образовывалась пустота. Остались только знахарка, я, и Артур.
– Вас и ее тоже надо проверить. Вы прикасались к нему. Яд красной хвори очень заразный. От первого зараженного легко передается по воздуху и при касаниях, - предупредила знахарка нас, на что послышался еще более сильный гомон, страх стал физически ощутим. Страх заставил людей трусливо отойти и панически повысить голос, перебивая друг друга догадками и страшными предзнаменованиями. Одна страшнее другой:
« Пока мы стоим здесь, каждый из нас мог уже заразиться.»
Мои руки неожиданно начали трястись, как у старухи, а ноги внезапно подвели. Я медленно опустилась на колени неподалеку от Азамата. В тот же момент моего плеча коснулась большая ладонь и в знак поддержки крепко сжала его.
Но мне не нужна поддержка. Зачем она мне теперь?
Вокруг стало глухо. Словно я уже в небытие, в другом мире, куда слабо проникали посторонние звуки, запахи. Я ничего не слышала и не видела кроме беззаботного лица сына. Спокойный, как будто бы во сне. С виду и не скажешь, что болен. Сквозь легкую пелену наворачивающихся слез я грустно улыбнулась ему.
До мельчайших подробностей вспомнилось ощущение, когда покинула дворец Бонифациев. Гордая, не сломленная, живущая по совести, но одинокая. Днем в пустыне я уставала и падала от бессилия и жажды. По ночам терзали жестокие галлюцинации и изводили жуткие мысли, но я шла к цивилизации ради Азамата. Если бы не беременность, я бы непременно погибла в одиночестве среди красных песков.
Сбоку послышались шаги и, повернувшись, я увидела Ярина. Его взгляд не отрывался от Азамата, а его пальцы подрагивали возле ножен с мечом.
– Приказывай, брат!
– не сводя задумчивого взгляда с Азамата, сказал Ярин.
Что? Что!? Что это означает!? Что приказывать!? От ужасной догадки парализовало, сердце сжалось ледяной рукой смерти, выдавившей из меня все тепло. Боль была такая сильная, что уже ничего не чувствовалось кроме нее. Осознание случившегося медленно доходило до меня.
Они хотят устранить источник заразы. Моего мальчика!?
Я оглянулась на эгоистичных и жестоких людей. Знахари продолжали отходить, как можно дальше от нас, образовывая пустоту между собой и моим сыном. Только братья Бонифации еще находились поблизости. Шейх не спешил отвечать брату.
Мой взгляд зацепился за холодный блеск собственного меча, аккуратно лежавшего возле ложе Азамата. Раз шейх не принимал решения, то я вместо него приняла. Сделав выпад ухватила меч и, подняшись с колен собой загородила сын.
– Только подойдите! Клянусь красными песками без сожаления убью всех, кто к нему подойдет!
– оскалилась, держа орудие, направленным в первую очередь на Артура и Ярина, хоть руки, взмокшие от страха, плохо слушались и слишком сильно дрожали на рукояти меча.
–
Артур мгновенно среагировал и даже не дал договорить.
Удар был настолько мощный, что мои руки задрожали от силы чужого орудия и выпустили собственный меч. Через секунду меня подбросило над полом и перевернуло кверху ногами через плечо Артура.
Я закричала, чтобы немедля отпустил, но Артур перекричал меня, обратившись ко всем.
– Молчать!
– осек и меня, и людской безумный шепот.
– Отставить панику! Все разошлись по своим палаткам! Ты! Да. Которая проводила осмотр Азамата, будешь всех остальных осматривать! Струсишь - все равно убью! Когда узнаем точное количество зараженных, то поймем на кого был рассчитан яд и через что первый заболевший получил его. Покушение на моего наследника или в целом на всех нас? Вы четверо узнаете, через какую вещь был получен яд. Для этого осмотрите личные вещи зараженных. Запах у предмета должен быть специфический, ни с чем не спутать. Пахнет гнилью. В наших рядах возможно завелась мерзкая крыса и его или ее надо найти! Марш!
Люди почти бегом вырвались из палатки, сторонясь друг друга и озираясь по сторонам. Когда мы остались наедине, Артур тихо поинтересовался:
– Ты болела хворью?
– задал глупый вопрос, не требующий ответа, ибо о людях, выживших после хвори, я не слышала. Возможно единицы, редкие ошибки.
Вместо ответа я приподнявшись от плеча, прошептала:
– Оставь меня здесь. Кто-то должен его лечить. Знахари вряд ли будут делать это.
Но вопреки просьбе он не отпустил, понес меня в совершенно другом направлении. В направлении выхода из палатки, разделяя меня и сына.
– Закрой глаза!
– приказал, когда вынес на улицу. Я послушалась, но начала безумно драться, кулаками, ногтями. Всем, что мне было доступно. Извивалась, пыталась извернуться и спуститься с его плеча.
– Отпусти меня, чудовище!
– всю дорогу до его палатки я, обезумев от отчаяния и страха, дралась и рвалась, крича при этом слова проклятий. В палатке после моей очередной атаки - ногтей, вонзившихся в его спину, и как следствие злобного шипения шейха, меня отбросило в угол. От удара о твердый пол хрустнули кости и в голове зазвенело, но я, не обратив внимания на боль, подорвалась на ноги, пригнула корпус вперед, давая понять, что готова к атаке.
– Если Азамат умрет, то я пойду за ним. Без него не собираюсь жить! Я тоже хочу заразиться! Так что уйди с моей дороги, шейх!!! Ты знаешь, что я не остановлюсь!
На секунду замерла, давая мужчине обдумать мои слова и принять правильное решение, но оставалось в боевой позе. Если потребуется, то готова пробить мужское тело насквозь и пройти через него.
– Ты знаешь, что и я не останавливаюсь, - повторил мои слова и остался стоять, ровно опустив руки вдоль бедер.
Тело само действовало, подстегиваемое инстинктами и желанием попасть к сыну. Я сделала фальшивый шаг, обманный, будто собиралась обойти преграду слева, на что Артур попался и наклонился вбок, пытаясь зажать меня в объятиях и не отпускать, но я в последний момент сменила ногу и рванула вправо, обходя его и ускоряясь. Прикрыла глаза рукавом, спасаясь от слишком сильного излучения песка и побежала так быстро, насколько могут мои ноги, притом одна еще страдал от недавнего ранения. Именно она подводила и заставляла стискивать зубы, чтобы не прошипеть от боли. Но пробежала я всего каких-то несколько жалких метров, когда проклятые руки перехватили и подняли в воздух. От отчаяния и невозможности вернуться к сыну, я громко застонала.