Страсти Челси Кейн
Шрифт:
– Исключительно разумное решение!
В голосе его было столько сарказма, что Челси невольно поежилась. Но она постаралась сделать вид, что не придала значения его тону.
– Вот именно! Мы с Донной обычно бегали по одному и тому же маршруту. Теперь нам, возможно, следует каждый день менять его.
– Умно.
– Это в том случае, если она не откажется по-прежнему составлять мне компанию. Но если она решит прекратить наши пробежки, что ж, мне придется совершать их в одиночестве.
– Очень мудро!
Осененная
– А что, если водитель грузовика хотел разделаться с Донной, а не со мной? Ты об этом не подумал?
– Честно говоря, мне подобное и в голову не пришло. Ведь это ты незванной явилась в наш город. Это твои действия грозят пошатнуть незыблемые устои нашей жизни. Это из-за тебя Биби не смогла приготовить яблочную шарлотку на десерт в День труда. Мы оба с тобой понимаем, какая все это чепуха, но в Норвич Нотче полно людей, думающих иначе. С Донной все обстоит не так. По мужу и по отцу она принадлежит к именитейшим семействам города. Она родилась и выросла здесь. Ее все знают. И нет в Норвич Нотче человека, который не питал бы к ней самой искренней симпатии.
Но слова Джадда не рассеяли сомнений Челси.
Она убедилась бы, что предположение ее не было таким уж абсурдным, услышь она в эту минуту, о чем говорили Нолан и Донна.
После того, как Джадд и Челси вышли из кабинета Нолана, Донна решила ненадолго задержаться там. Она знала, что Нолан собирался на Моховой Гребень, но ему требовалось присутствие там Джадда. Поэтому начальник полиции мог не торопиться. Ее ждали дома, но она не могла противиться искушению хоть немного побыть вдвоем с этим славным, участливым человеком. Подобная возможность выпадала им нечасто.
– Я хотел бы спросить вас кое о чем, – сказал Нолан, садясь возле нее на корточки и накрывая ее руку своей большой ладонью. Донна не ожидала, что его прикосновение окажется таким нежным. Она взглянула в его добрые карие глаза, и впервые за долгие годы ее охватило чувство уверенности и защищенности.
– Не думаете ли вы, что Мэтью мог иметь к этому отношение?
Мэтью. При воспоминании о нем Донна невольно втянула голову в плечи. Помолчав, она решительно произнесла:
– Нет.
– Если разобраться, причина для подобного поступка у него была. Он недоволен тем, что вы с Челси занимаетесь бегом. Он мог взять грузовик, чтобы припугнуть вас обеих и заставить вас прекратить эти пробежки.
Донна отрицательно помотала головой Она лучше, чем кто-либо другой, знала, что Мэтью способен на любую жестокость, но одно дело – сбить грузовиком нелюбимую жену, и совсем другое – рисковать будущим города, которое с недавних пор было неразрывно связано с Челси Кейн.
Мысль эта привела ее в уныние. Она опустила голову и погрузилась в свои невеселые размышления. Нолан вывел ее из задумчивости. Он взял обе ее ладони в свою и, сочувственно глядя ей в
– Где он был прошлым вечером?
Мэтью по своему обыкновению явился домой поздно. И она, как всегда, понятия не имела о том, где и с кем он проводил время. Нолан прочитал это в ее глазах.
– Когда он вернулся?
– В час.
– Он был пьян?
– Кажется, да.
Она могла лишь догадываться об этом. Как правило, приходя домой в пьяном виде, Мэтью заваливался на кушетку в гостиной. Поскольку минувшей ночью он не пришел в их общую спальню, за что Донна горячо возблагодарила Господа, ей оставалось лишь предположить, что супруг опять напился до безобразия.
– Вы видели его, когда выходили из дома на встречу с Челси?
Она покачала головой.
– А его машину?
В гараж она не заходила. Ей было совершенно ясно, о чем думал Нолан.
Он посмотрел на ее руки, медленно провел большим пальцем по тыльной стороне ее ладони и, подняв глаза, ободряюще улыбнулся ей.
– Понимаете, Донна, он вполне мог, придя домой в час, тихонько выйти, пока вы еще спали. Или дождаться, пока вы уйдете, и тотчас же отправиться на машине на Моховой Гребень, отпереть ворота заранее припасенной отмычкой и сесть за руль грузовика.
– Я скоро узнаю, так ли это, – произнесла Донна, стараясь по возможности приглушить свой голос. Если Мэтью накануне напился до бесчувствия и все это время проспал пьяным сном на кушетке, он выйдет к завтраку злой, как разъяренный бык, с налитыми кровью глазами. По одному его виду она сможет безошибочно определить, способен ли он был развить сегодня утром столь бурную деятельность. Сжав руку Нолана, она прошептала:
– Мне надо идти. Я и так уже слишком задержалась. Он будет злиться.
Нолан поднял голову.
– Он снова будет распускать руки?
Донна помотала головой.
– Но ведь такое уже не раз бывало!
– Не надо… – прошептала она с мольбой в голосе. Она не хотела, чтобы Нолан напоминал ей о жестокости Мэтью. Ей было неловко, что этот человек знает о ней такое, о чем другие могли лишь догадываться. От его внимательного, любящего взора не могли укрыться следы побоев, которые она тщательно замазывала тональным кремом. И Нолан, зная, как несладко ей живется, страдал оттого, что не может помочь ей, не рискуя ухудшить ее положение.
– Как бы я хотел, чтобы вы ушли от него!
Донна со вздохом покачала головой.
– Вы терпите его из-за Джози? – спросил Нолан. Лицо его выражало такую нежность, такое неподдельное участие, что из глаз Донны покатились слезы. Нолан вытер их и, удерживая ее голову в своих ладонях, проговорил: – Я позабочусь о Джози!
Донна вновь не смогла сдержать слез. Она охватила своими тонкими пальцами его запястья и попыталась отрицательно покачать головой, но это привело лишь к тому, что ее щека еще теснее прижалась к его ладони.