Страсти по изумрудной броши
Шрифт:
— Я и говорю. Приехал Кусов в тот понедельник утром. Разбудил мою сестру Настю и объявил, что теперь он свободен и готов на ней жениться.
— Пьяный был?
— Вроде бы нет. Говорил, правда, громко, взволнованно. Но водкой от него не пахло. Да я и не принюхивался.
— Ну а дальше что было?
— Настя спросила: а куда твою Марину денем?
— Он сказал, что Марина сбежала с любовником. Только не поверили мы ему до конца. А через два дня Кусов принес к нам домой украшения жены и попросил их спрятать. Еще
— Ну а сестра твоя что же?
— Взяла на хранение принесенные драгоценности, как просил Кусов. Надеялась, что он теперь наконец на ней женится. Только натрепался мужик! Два года свадьбу откладывал. Говорил, что не хочет навлекать на Настёну подозрения и надо подождать. А потом закрутил новую любовь с рыночной торговкой.
— А почему твоя сестра, узнав об измене, не выдала нам убийцу?
— Так эта сволочь в ответ на ее угрозы сказала, что она сядет вместе с ним в тюрьму за пособничество. А куда тут денешься, если она серьги жены Кусова до сих пор в ушах таскает.
— А куда Кусов труп дел, не знаешь?
— Как-то по большой пьяни сказал, что на даче жену убил и там закопал.
— Да искали мы там. Ничего не нашли.
— Знаю. Кусов хвастался, что вырыл в сарае яму глубиной более двух метров, а менты поленились и мелко копнули.
— Ну что же, теперь все понятно. А почему ты об истине умолчал три года назад, когда тебя допрашивали?
— Хотел, чтобы сестра свою судьбу устроила. Ну а теперь, когда Кусов ее бросил, зачем мне его прикрывать? Только Настёну не сажайте, она же в убийстве не участвовала.
— Не беспокойся, ее по делу свидетелем пустим. В худшем случае условный срок получит как мать-одиночка. Сейчас тебя отведут к следователю, и ему подробно все расскажешь.
Подполковник обратился к Петрову:
— Собирай всех сыщиков. Поедем одновременно задерживать Кусова, проводить обыск на его даче и изымать сережки у Настёны.
К вечеру все было кончено. Кусов после очных ставок и предъявления изъятых украшений дал признательные показания. В этот момент подоспело и сообщение о раскопанных в сарае останках его жены.
На оперативном совещании подполковник сдержанно похвалил Носова. И Петров подумал о напарнике с невольным уважением: «Из новичка может получиться классный профессионал. Надо ему уделять больше внимания и обучить основам сыскного ремесла».
Войдя в свой кабинет сразу после совещания, Петров услышал телефонный звонок. Танька Блондинка взволнованно сообщила:
— Петров, ты мне велел выяснить, кто убил старуху. Так вот, проверь Кваса из одиннадцатого дома. Деньги тратит без разбора. Всех во дворе водкой поит. А мне за сотню рублей подарил плюшевого жирафа.
— Так, может быть, ему родня наследство оставила.
— Но
— Это уже горячее. Хотя, возможно, Квас последнее семейное добро пропивает. Он ранее судим?
— Сидел за хулиганство. Недавно освободился. Пробивается случайными заработками возле мебельного магазина. Живет один. Жена ушла к другому мужику, хотя Квас парень видный.
Танька продолжала рассказ о жизни Кваса, но сыщик уже ее не слушал. «Сообщение Таньки представляет интерес. Деньги у неработающего Кваса неизвестно откуда появились. Он продал продавщице из винного отдела красную сахарницу. А в квартире старухи ощущался запах свежего лака от новой тумбочки. Квас вполне мог поднести покупку от магазина и, проникнув в квартиру, совершить убийство хозяйки. Я должен был сразу выяснить обстоятельства появления новой тумбочки на месте преступления. Надо тщательно проверить полученную информацию».
Взяв с собою новичка, Петров отправился сначала в мебельный магазин. Толстый продавец сразу понял, о ком идет речь.
— Да этот Квас часто подносит мелкие покупки в ближайшие дома. Я запомнил старуху, которой он подрядился отнести тумбочку. Но с того дня Квас тут не появлялся. Пьет, наверное, беспробудно.
Затем сыщики посетили продуктовый магазин. Поначалу продавщица отрицала приобретение сахарницы. Но, узнав, что речь идет об убийстве, испугалась и выдала вещицу. После этого сыщики направились домой к преступнику. Квас последние дни жил в ожидании ареста и потому равнодушно воспринял приход милиции. Увидев у сыщиков похищенную им сахарницу, сразу признался в убийстве. Надевая наручники, Петров поинтересовался:
— Скажи, ты задумал старуху убить еще в магазине, когда напросился отнести тумбочку?
— Нет, только в квартире, когда старуха вынула из кошелька деньги. Соблазн был велик. Я схватил чулок и придушил. Помимо денег взял эту вазочку и еще кое-что по мелочи.
— Это нам известно. Скажи, а брошку с трилистником куда дел?
— А эту дешевую побрякушку я загнал какому-то чудаку за полста рублей возле скупки драгметаллов в Столешниковом переулке.
— Почему ты решил, что брошь копейки стоит?
— Так этот покупатель цену и определил. Подвалил ко мне и сказал, что в скупке камни не принимают. Лишь золото берут на вес. Я ему брошь показал. Он засмеялся и сказал, что это побрякушка с цветными стеклами.
— Если дешевая вещь, то зачем он у тебя ее купил?
— Объяснил, что жене ко дню рождения подарок сделать хочет.
— Надул он тебя, Квас, здорово!
— Да наплевать: как досталась вещь легко, так и ушла без сожаления. Я за нее не горбатился. Зато перед посадкой погулял хорошо.