Страсти по рыжей фурии
Шрифт:
Шурочка тоже всматривалась в меня, едва скрывая любопытство и удивление. Ее чересчур пристальное внимание было бы неприличным, если б она не ахала поминутно и не твердила, какой я стала красавицей.
– Шурочка, перестань! – смеялась я. – Подумаешь, в рекламе снялась... Я от этого лучше не стала.
– Да я бы тоже не прочь сняться в рекламе, лишь бы меня по телевизору показали.
– А ты знаешь, некоторые считают это ниже своего достоинства...
– Снобизм, безусловно!
– Нет, если б Татку пригласили для рекламы
– Маслины – это гадость, – авторитетно заявил Витюшка.
– За столом так не говорят! – укорила его Шурочка. – Дмитрий, а Танита, наверное, замечательная хозяйка?
– Угу, – самодовольно заявил тот. – Татка, пригласим твою подругу на той неделе? Ты вроде собиралась тоже что-то замечательное испечь.
Мне ничего не оставалось, как только подтвердить его приглашение. Шурочка теперь переключилась на Митю – ей решительно захотелось знать, какой институт он закончил, где сейчас работает и кем.
Митя добросовестно принялся ей отвечать, а я встала и с бокалом в руке принялась обходить комнату. Жилище у Шурочки было вполне современным, в духе минимализма – все очень просто, красиво, удобно. Легкий укол зависти кольнул сердце – минимализм был мне недоступен, я склонялась в сторону пестрых обоев и уютных безделушек, которые загромождают пространство, но так радуют душу.
На книжных полках стояли всякие экономические энциклопедии, справочники, учебники по стоматологии. А еще – огромное количество переводных детективов и, как ни странно, книги по психологии. Фрейд, Бёрн, еще какие-то замысловатые имена...
– Шурочка, ты увлекаешься психологией? – обернувшись, удивленно спросила я.
– А что странного? – улыбнулась она самодовольно. – Каждому человеку необходимо это знать – ведь все мы живем среди людей.
– Одобряю, – согласился Митя. – Я, например, очень люблю Дейла Карнеги. Но у него, конечно, книги прикладного характера – как воздействовать на людей, как ими манипулировать, завоевывать дружеское расположение...
– Удалось чего-нибудь добиться? – в упор спросила я Шурочку.
– Ну, это нельзя оценивать так конкретно, – не отводя взгляда, снисходительно ответила она. – Межличностное общение – тонкая штука, в нем не может быть видимых результатов. Вот, например, у меня есть начальник, главврач поликлиники, – тип довольно мерзкий, если честно. С помощью кое-каких психологических приемов я добилась того, чтобы он относился ко мне хотя бы с формальным уважением. Большой любви и дружбы я, конечно, не пыталась завоевать, да это и ни к чему...
Я слушала ее и невольно вспоминала детство, когда она с тем же выражением усталого превосходства пыталась втолковать мне, какая я безнадежная дура и уродина. Хоть и не прямым текстом, но зато с прямым психологическим расчетом.
– Может быть, кофе?
– Да, пожалуй, – согласился Митя.
Шурочка
– Это ужасно, – произнесла она с извиняющейся улыбкой. – Без мужских рук дом просто разваливается. Митя, вы не могли бы посмотреть мою кофеварку? Кажется, в ней сгорел предохранитель.
– Без проблем! – вскочил тот.
– Витюшка, а ты покажи пока тете Тане наш альбом.
Они ушли, а примерный Витюшка положил мне на колени огромный плюшевый альбом. Я раскрыла его и попросила:
– Ладно, рассказывай, где тут кто...
Маленький человечек стал бойко тыкать в лица на фотографиях, называя имена и степень родства, а я попыталась представить, что сейчас делают на кухне Шурочка и Митя. Я его не ревновала совершенно, но странная мысль, что Шурочка пытается с помощью каких-то простых и одновременно очень хитрых психологических манипуляций что-то сделать с моим честным и доверчивым возлюбленным, вдруг посетила меня.
– А папа твой тут есть? – довольно бестактно спросила я у Витюшки.
– Не-а, – равнодушно ответил он. – Мама порвала все его фотки.
Дальше расспрашивать ребенка у меня не хватило совести. «Порвала! Однако психология не во всем помогает...»
Через несколько минут появились Митя и Шурочка с кофе.
– Ну как, не очень ты тут скучала? – с ласковой улыбкой спросила она. – Да, Дмитрий, передайте, пожалуйста, сахарницу...
– Пожалуйста! – тот опять вскочил, с готовностью демонстрируя свою приязнь.
– Таня, Таня, как я тебе завидую! У тебя не мужчина, а просто клад – починил мне кофеварку, я уже хотела ее выбрасывать...
Мы возвращались домой ясным теплым вечером, со всех сторон продолжал наплывать благовест, скудная городская зелень готовилась вот-вот распуститься, воздух дышал свежестью, что нечасто бывает в центре, но мне было как-то не по себе.
– Митя, как тебе Шурочка?
– Очень милая женщина, – ответил он. – Вообще это хорошо, что ты продолжаешь поддерживать отношения с друзьями детства, я вот своих как-то растерял...
– Ты знаешь, а ведь мы с ней и не друзья вовсе.
– Как это так? – удивился он. – Ты же говорила – десять лет за одной партой сидели!
– Да, сидели, но подругами никогда не были, – упрямо повторила я.
– Ладно – хорошие знакомые...
– Митя, в том-то и дело, что все эти десять лет Шурочка меня терпеть не могла!
– Так что ж вы не пересели в разные места?
– Не знаю, – пожала я плечами.
– Тогда я не понимаю, зачем мы пошли сегодня к ней, – с досадой произнес он. – Целый вечер потратили на какую-то дурацкую болтовню – психология, родственники, кулинарные рецепты...
– Не знаю.
– Брось, Татка, – мягко встряхнул он меня. – Вы с этой Шурочкой весь вечер так мило щебетали, так расхваливали друг друга, так улыбались... Постой, я знаю, отчего вдруг у тебя испортилось настроение, – ты меня к ней приревновала!