Страстные очи
Шрифт:
— Молчи, Мэри! Какая теперь Роза? Умоляю, док, помогите дочке!
— Да-да, конечно. Успокойтесь! Вы ее знаете?
— Это моя дочь! А вы спрашиваете, знаю ли я ее…
— Ой-ой-ой! Больно!
— Терпи. Я спрашиваю о собаке. Это, наверное, миттельшнауцер. Они охотятся на крыс.
Порода специально для этого выведена. Так вы его знаете, миссис?
— Колби. Миссис Колби. Нет, не знаю.
— Тогда надо делать уколы.
— Не надо! Я боюсь! А Терри я знаю. Это собака соседа напротив…
— Мэри, деточка, потерпи. Лучше сделать уколы. А на
Наконец рука девочки перевязана, укол сделан, а крыса Роза тихо испустила свой последний вздох.
— Я похороню ее в палисаднике. Можно, мамочка? — тихо прошептала Мэри.
Шерилл машинально открывает ящик стола.
В нем ее сменщица и совладелица ветлечебницы, доктор Гилби, держит коробку с туфлями.
Шерилл вынимает туфли. Потом подходит к крысе и опускает труп в коробку.
— Мне очень жаль… — тихо произносит она. — Рана была несовместима с жизнью.
— Спасибо, док, вы помогли Мэри, — говорит миссис Колби, обращаясь к Шерилл.
— Обязательно покажите дочку врачу, — советует Шерилл. — Я же ветврач. Лечу животных, а не людей. Я оказала только экстренную помощь.
— Да-да. Несомненно. Спасибо вам. — Мать с дочкой выходят из кабинета. — Не плачь! Я куплю тебе еще одну крысу, — слышит Шерилл фразу, уже адресованную Мэри.
С той маленькой девочкой, потерявшей черепаху, поступили по-другому. Интересно, чей метод лучше? — думает Шерилл, но размышления прерываются новым посетителем.
В кабинет входят ризеншнауцер с хозяином.
— Привет, Викки. Дай лапу! Ну не упрямься. Нет, не эту! Дай правую. Молодец! Викки — умная собака, — хвалит Шерилл ризеншнауцера.
У Викки плановый осмотр. Неделю назад Шерилл купировала ей уши. Хозяин не захотел отступать от стандартов породы. Шерилл такую позицию одобряла, хотя теперь многие владельцы собак жалеют своих питомцев и растят их лопоухими. Дескать, мы зеленые. Шерилл таких хозяев не любила. Породы собак выведены искусственно, и распространение на них теории защиты природы выглядит слишком нарочитым, считала она. Скорее всего, люди хотят оправдать свою лень. Но мистер Дерби пунктуален. Выполняет все, что положено.
— Умница, Викки. Ушки у тебя хорошие.
Скоро заживут. Потерпи еще чуточку. Сейчас добинтую — и пойдешь гулять, — говорит Шерилл ризеншнауцеру. Тот внимательно слушает ласковый голос Шерилл, и по морде видно, что он доволен и похвалой, и обещанием прогулки.
— Спасибо, док. Легкая у вас рука, — говорит на прощание мистер Дерби.
Шерилл остается одна, и ее мысли тотчас же переносятся к девочке с погибшей черепахой. Дед тогда рассудил не так, как миссис Колби с Розой. На следующий день маленькую девочку пяти лет от роду сопровождал громадный дог. На что рассчитывал дедушка? Возможно, хотел у принцессы, как он ее называл, воспитать чувство превосходства над всем миром?
Подумаешь, какой-то мальчик с бульдогом! А у нее будет дог, ростом выше трех бульдогов вместе взятых.
Дедушка оказался никудышным психологом.
Отношения с догом у Шерилл не сложились.
Это была не милая подружка-черепашка,
— Роджер, может быть, погуляем, сэр? Или:
Роджер, не хотите пойти к розарию, сэр?
Мысленно Шерилл перенеслась в те годы.
Коричневый Роджер стоял перед глазами. Да, он сознавал свою значимость. Вряд ли он подчинялся бы дедушкиной принцессе, если бы та не обращалась с ним с таким почтением…
— Доктор Доналдсон, я на прием.
— Да-да, проходите, — скороговоркой пролепетала Шерилл, с трудом отрываясь от прошлого, и взглянула на вошедшего. — Лорд Хэррингтон? Почему вы здесь? Прекратите преследовать меня! Я, по-моему, еще в прошлый раз четко и ясно выразила свои взгляды на… — Шерилл осеклась. Лорд Хэррингтон насмешливо смотрел на нее.
— Я пришел на прием. Объясняю, если вы не поняли. — Он потряс кокетливым кошачьим домиком. — Валери требуется помощь. Квалифицированная, конечно. Вы способны предоставить ее?
— Да-да, — зачем-то торопливо заверила его Шерилл и покраснела. История повторяется, подумала она. Что творится со мной в его присутствии? Чертовщина какая-то!
— Вы доктор Доналдсон? — Так впервые она услышала этот властный, привыкший отдавать команды голос.
В тот раз Шерилл тотчас же ему подчинилась. Она рывком поднялась из-за стола, чуть ли не собравшись рапортовать. Правда, потом спохватилась и медленно опустилась на стул.
— Да, это я, — окончательно смутившись, пробормотала она тогда и залилась румянцем.
— Очень хорошо. Я — лорд Эдвард Хэррингтон.
За это мгновение Шерилл успела прийти в себя. Ну и что? — подумала она. Конечно, удобно, когда хозяева животных представляются, но это совсем не обязательно. Главное, сами пациенты. Интересно, кого привел самоуверенный лорд? Это более важно, чем знание его имени и положения.
— Кто у вас, сэр?
Шерилл завороженно смотрела, как лорд Хэррингтон извлекает из кармана небольшую коробочку. Неужели его питомец помещается в ней? Он что, любитель огромных мадагаскарских тараканов? Или в коробочке живет обычный рыжий домушник? Странно! Эдварду Хэррингтону подошла бы крупная собака какой-нибудь необычной, редкой породы. Не элегантная поджарая борзая и не прозаическая немецкая овчарка, а, например, черная бельгийская или экзотический венгерский кувас.
Шерилл как-то вызывали к собаке этой породы. Красота и мощь куваса не оставили ее тогда равнодушной.
Но лорд Хэррингтон как всякий человек имеет право на прихоть. И если ему по сердцу таракан, Шерилл должна его лечить. Правда, она еще никогда не имела дела с тараканами.
Откровенно говоря, она даже не знает, как их лечить. Да что там лечить, она и диагноз-то поставить не сможет, ибо не знает, чем тараканы могут болеть. Надо позвать кого-нибудь на консультацию. Но почему лорд Хэррингтон уточнял, она ли доктор Доналдсон? Может, ему меня рекомендовали? Интересно кто? Владелец собаки или кота?