Страстный подарок отшельнику
Шрифт:
Он метался по жаре, не находя себе места, пока не оказался около утеса и не заметил на горизонте лодку Марселя.
А затем, когда лодка приблизилась и он увидел летящие на ветру золотистые локоны Кэтрин и ее изящную фигурку, его заледеневшее нутро начало оттаивать, и изнурительная жара была здесь совершенно ни при чем.
В присутствии Кэтрин так было всегда. Или ему следует называть ее Китти?
У него невольно сжались кулаки. Он не знал ее, как Китти, зато весь цивилизованный мир был в курсе, что Китти
И почему, собственно, его это должно волновать?
Не должно. И он не должен был уступить просьбе сестры пригласить Кэтрин на свой остров. Он невольно сжал челюсти в попытке побороть нахлынувшие воспоминания. Он давно сделал свой выбор. Не стоит ворошить прошлое. Но ему некуда деться с острова. И он этого не желает. Правда в том, что остров стал его настоящим домом. Его святилищем, его защитой от прошлого и гаванью для будущего.
Но благодаря сестре на его острове появилась гостья. А он не готов к встрече с ней, что бы там ни диктовали хорошие манеры и статус хозяина.
Он наблюдал, как элегантно она спускается по шаткому трапу с тяжелым баулом в руке.
Он сделал глубокий вдох, борясь с неожиданным головокружением. Нет, он дождется вечера. В темноте его шрамы менее заметны. Она ведь непременно посмотрит на него своими фиалковыми глазами и одарит знаменитой на весь мир улыбкой, завоевавшей сердца тысяч, если не миллионов зрителей.
Если она вообще захочет улыбнуться, увидев, в кого он превратился.
Она подняла глаза как раз в тот момент, когда он на нее смотрел. Их взгляды встретились. И время остановилось. Его сердце набатом стучало в груди. Впервые за много лет он ощущал себя живым.
Он бросился прочь, продираясь сквозь кусты и деревья. Примчавшись к дому, он не мог отдышаться и напугал своим безумным видом Доротею, когда ворвался в холл.
– Господин де Вере! – воскликнула экономка, заправляя под косынку выбившуюся прядь седых волос. – Вы до смерти меня напугали. Я с ног сбилась, пока приготовила все для гостьи.
Он резко остановился и выпалил:
– Марсель скоро будет здесь. Можешь проводить Кэтрин в апартаменты и передать, что мы увидимся с ней вечером?
– А разве вы…
– Я занят, – перебил он экономку, быстро поднимаясь по ступеням и чувствуя на себе ее неодобрительный взгляд.
– Но…
– Никаких но, Доротея. Делай, как я сказал.
Да, он может показаться прислуге невежливым и негостеприимным хозяином, но что она обо всем этом знает? Это его дом, его крепость, и он может вести себя так, как ему, черт возьми, заблагорассудится!
Вот если бы он мог так же легко отделаться от грызущего чувства вины.
Глава 2
Так и есть. Она здесь, а его нет.
Беспокойство
Вся информация о нем была из вторых рук – либо из прессы, либо от Фло. Конечно, она больше доверяла тому, что рассказывала подруга. Однако Кэтрин интересовали скорее не подробности той катастрофы три года назад, унесшей жизнь лучшего друга Аларика, а то, как перенес это Аларик. Как эта трагедия отразилась на нем и внутренне, и внешне. Он тогда совсем отказался от общения с внешним миром.
Захочет ли он ее видеть? Станет ли с ней говорить? Появится ли вообще, или она весь месяц проведет в одиночестве?
Кэтрин сжала в руках пакеты с едой, пытаясь унять ноющую боль внутри. Неужели между ними все кончено? Сейчас Кэтрин не была уверена, кто из них больше нуждается в поддержке, Аларик или она сама…
– А вот и вы, мисс Уайлд! Рада вас видеть! – воскликнула женщина средних лет, тепло улыбнувшись. – Я Доротея, экономка господина де Вере. И почему вы несете эти пакеты? Это обязанность моего сына.
Кэтрин улыбнулась в ответ:
– Я тоже рада знакомству. Я сама вызвалась помочь. Куда их положить?
Доротея указала на рабочий стол, и Кэтрин сложила туда пакеты.
– Спасибо, мисс Уайлд.
– Не за что, – улыбнулась Кэтрин, оглядывая просторную светлую кухню с большим деревянным столом посередине и множеством полок, рабочих поверхностей и кухонных приборов.
– Извините, что вас не встретил господин де Вере. – Доротея вытерла руки о фартук. – Видите ли, он очень занят работой, просил извиниться и передать, что присоединится к вам за ужином.
Кэтрин кивнула, хотя было очевидно, что Доротея явно чувствует себя неловко, передавая эти слова хозяина. В попытке сменить тему Кэтрин кивнула на тесто на столе.
– Что вы собираетесь испечь?
– Питту для сувлаки на ужин. Это любимое блюдо господина де Вере.
Кэтрин снова улыбнулась:
– Уверена, что мне оно тоже понравится.
Свежеиспеченный хлеб был слабостью Кэтрин. Здесь, на острове, в отсутствие папарацци она могла позволить себе любую еду.
– Отлично! – На щеках у Доротеи заиграли ямочки.
Она подошла к белфастской раковине из глазурованного белого фарфора, чтобы сполоснуть руки. Кэтрин тем временем осмотрелась. Кухня была выполнена в типичном деревенском стиле – дерево и камень, с яркими пятнами медных ручек на деревянной мебели. Душистые пучки трав и медные сковородки, развешанные на стене, придавали кухне уютный и домашний вид.
Мысли Кэтрин снова вернулись к хозяину. Интересно, он сам придумал этот интерьер или отдал на откуп дизайнеру? Готовит ли он здесь лично, или это целиком вотчина Доротеи?