Страстный подарок отшельнику
Шрифт:
Он поставил ее бутылку на стол, а сам открыл стеклянную дверь и вышел на веранду. После прохлады гостиной полуденное солнце нещадно палило. Аларик судорожно сглотнул.
Ему хотелось заглянуть ей в глаза, поддержать разговор, насладиться ее компанией, но он боролся с искушением, убеждая себя, что лишен этого права.
Он живет сейчас затворником. Его душа и тело покрыты шрамами. Он теперь совсем не тот, что раньше, и духовно, и физически.
Аларик услышал, как она вышла следом за ним на веранду, но продолжал смотреть на море и слушать шелест
– Когда я купил остров, здесь был лишь заброшенный фермерский дом. Мне пришлось все перестроить и обновить.
Она прошла к самому краю веранды и любовалась видом. Он подошел и встал сзади.
– Я понимаю, почему ты купил остров. И хорошо, что оставил каменную кладку. Она придает строениям душу и отлично вписывается в скалистый пейзаж.
Аларик хмыкнул, приятно удивленный тем, что Кэтрин так легко разгадала его замысел.
– Часть этого этажа и весь нижний были выдолблены в скале. И утес перестал доминировать в пейзаже. Кроме того, в спальнях на первом этаже прохладно даже без кондиционера.
– Стало быть, у тебя дом-перевертыш?
Его губы сложились в подобие скупой улыбки.
– Похоже на то. И спальня у меня выходит в бассейн. Удобно поплавать на рассвете.
– Ты так и делаешь? – Она обернулась к нему.
– Да.
– Каждое утро?
– Да.
Она по-прежнему не отрывала от него взгляда. Он глубоко задышал, пытаясь унять растущее волнение от ее близости, но безуспешно, поскольку вмешался исходящий от нее цветочный аромат с нотками ванили. Сладковатый и соблазнительный. Он чувствовал, как этот аромат проникает в него, обволакивая теплом, которого он так давно не ощущал.
Ему стало не по себе. Он вцепился в каменную балюстраду так, что побелели костяшки пальцев. Он совсем отвык от людей.
Общался только с Марселем, Доротеей и Андреасом. За последний год он не виделся ни с кем, кроме сестры, которая заявилась непрошеной гостьей.
И вот теперь он здесь с Кэтрин. Это самое настоящее искушение, сестрица знала, что делает, когда уговаривала его принять Кэтрин на острове, а он сам ей подыграл.
Вот чертов дурак.
Она встала рядом и, подставив лицо солнышку, сказала:
– Я отлично понимаю, почему ты здесь поселился.
Она казалась такой довольной и счастливой, а это так противоречило царящему в его душе хаосу, что он решился посмотреть на нее. А зря. Он почувствовал, что попал в ловушку. Вот самое правильное определение для его состояния. Капкан.
Кэтрин была воплощением успеха, а он это ненавидел. Он хотел использовать эту ненависть как щит, чтобы держать дистанцию и не возрождать былых чувств.
– Остались только спальни? – Она мгновенно повернулась к нему и так посмотрела, что ему стало ясно, что она слишком много про него поняла.
Он прочистил горло и, выдержав ее взгляд, произнес:
– Можно пройти отсюда или вернуться в гостиную и спуститься вниз.
– Как скажешь.
Он вернулся в гостиную, с удовольствием окунувшись в прохладу, которая была ему необходима,
Неужели эта пытка будет продолжаться, сколько он там обещал терпеть ее присутствие? Месяц? Он сейчас был не в состоянии ясно мыслить. Нужно побыстрее закончить осмотр дома и доиграть роль радушного хозяина. Тогда он снова обретет равновесие.
По крайней мере, до ужина.
Глава 3
Кэтрин следовала за ним по пятам, чувствуя, как ее непреодолимо влечет к этому мужчине. Она никак не ожидала подобной реакции своего тела на Аларика. И это несмотря на то, что он совсем не похож на гостеприимного хозяина и даже не скрывает своего неудовольствия по поводу ее пребывания здесь.
Что, черт побери, с ней происходит?!
Желать того, кто едва на тебя смотрит. Неужели вернулась юношеская страсть? Неужели возродились старые чувства к тому, кого теперь даже другом назвать сложно?
И почему Фло решила, что Кэтрин удастся его расшевелить?
– Ты знаешь, все по тебе скучают, – тихо заметила она.
Он дернул плечами. Кэтрин, затаив дыхание, ждала, как он отреагирует. Но никакой реакции, увы, не последовало.
Он молча шел вперед, и Кэтрин поняла, что перешла запретную черту. Может, следовало неделю подождать и уже потом заводить разговор? Или вообще не начинать? Кэтрин внутренне ужаснулась, списав эту мысль на свое нервное состояние.
Аларик действительно кардинально изменился. И дело совсем не в шраме на лице, он ведет себя совершенно иначе. Поставил между ними невидимый барьер и не желает его убирать.
Он либо не уверен в себе, либо ему действительно крайне неприятно ее присутствие. Кэтрин не хотелось верить в последнее.
Однако ей было странно видеть Аларика таким неуверенным и нервным. Он всегда был уверенным в себе, веселым и привлекательным парнем. Талантливый художник, он смело экспериментировал с красками, любил юмор и однажды насмешил Кэтрин до колик. На вечеринке по случаю ее шестнадцатилетия спел для нее шутливую песенку-дразнилку, полную всяких намеков.
Между ними всегда существовала незримая связь. Они подшучивали друг над другом, но никогда не переходили черту. А потом жизнь внесла свои коррективы. Она уехала в Лос-Анджелес, а он отправился в Европу. Ну а после той аварии ему вообще никто не стал нужен.
Она хмуро смотрела в его напряженную спину, и у нее заныло сердце.
Кэтрин сделала несколько глотков воды, чтобы немного успокоиться, а Аларик остановился на нижней ступеньке и указал на первую дверь слева.
– Вот твоя комната. – Он распахнул дверь и жестом пригласил ее войти, по-прежнему избегая на нее смотреть.
Кэтрин хотела что-то сказать, но слова застряли в горле, стоило ей пройти внутрь. И это называется гостевой спальней? У Кэтрин глаза округлились от изумления при виде шикарных апартаментов с захватывающим дух видом на море сквозь стеклянную стену.