Стратагема несгораемой пешки
Шрифт:
– Слил всю партию?
– Нет, конечно! – Поверенный Данста даже опешил от такого бестактного предположения. – Но фамилию рекрутера назвал. – Молтон невесело вздохнул, будто заранее извиняясь перед Доппельгангером, и даже развел
Бонн
24 декабря 2068 года
17-00
Официантка поставила на стол два высоких заиндевевших стакана с «Гибсоном». Внутри сверкало фиолетовым и едва заметно дымилось через край. Девушка – невообразимо высокая украинка с пышной оранжевой прической, была одета в длинное желтое платье без рукавов. По предплечьям струились голографические татуировки, шею поддерживал жесткий корсетный воротник со встроенной электроникой.
– Спасибо. – Обернув ледяное стекло салфеткой, Киллиан передвинул стакан Зентеку.
Анджей молча кивнул, осторожно пригубил напиток.
– Термоядерная штука, – многозначительно сообщил он, не спуская возбужденного взгляда с тугой попки удаляющейся официантки, – железно держит двенадцать часов. Если по истечению срока выпить еще один, эффект умножается…
Финукейн усмехнулся:
– То, что доктор прописал. – Он выдернул из пачки новую сигарету,
– Тебе нужно выспаться, – торопливо, шаря глазами по сторонам, уведомил его поляк. – Отключить смартком и минут на шестьсот придавить подушку.
– Непременно, – ирландец кивнул, жадно нюхая сигарету. – Но позже. А пока – slainte [23] !
Они звонко сдвинули холодные стаканы, глотая морозно-жгучую смесь.
– Если нужно, Санктуариумы сдают спальные комнаты, – Анджей задумчиво рассматривал онемевшие подушечки пальцев, на которых проступал розовый след. Разовые дактилоскопические наклейки, не выдержавшие столь безжалостного к себе отношения, скукожились по краям. – Есть общие спальни, есть и люксовые. Совсем не дорого, с полной анонимностью нанимателя.
23
Здоровья! (ирл.)
– Знаю, – согласился Финукейн. В его желудок ухнул сгусток жидкого огня, прочищая сознание и заставляя сердце биться чаще обычного. – Слышал, половина местных фриков тут и живет.
Конец ознакомительного фрагмента.