Стратегия и тактика
Шрифт:
– Капитан, я...
– Ольга согнулась, зажимая рот ладонью.
Туэброк вскочил, выхватил из-под пульта техническую кювету и подставил стажёру. Если до этого были шансы, что она сдержит рвотный рефлекс, то вид и запах сосуда нарушили её самообладание и девушку вывернуло. Туэброк приобнял стажёра, поглаживая сотрясающиеся плечи, потом, когда Ольгу перестало рвать, бережно повёл её в медблок. Медицинский дроид встретил их с выражениями крайнего удивления.
– Пост-анабиотический синдром. Реабилитируй, пусть поспит и поест. И разберись, почему она не спит.
– Я его взломала,
– мне нужно с вами поговорить, капитан.
Туэброк не очень разбирался в людях, потому его первым желанием было выдрать подростка, за подростковые глупости, но сразу после этого пришла мысль, что, возможно, неспроста стажёр всё это задумала.
– Это подождёт полчаса, пока врач тебя осмотрит?
– Да, наверное, подождёт...
– прошептала девушка и отключилась.
Искусственный медик убрал инъектор и повернулся к капитану.
– Она будет в вашем распоряжении через 41 стандартную галактическую минуту.
Туэброк кивнул и пошёл обратно на мостик. Большую часть этого времени он искал возможность почистить кювету, потом плюнув, бросил её в мусоропереработчик как есть. Когда внутри загремело, взревели измельчители, капитан вспомнил, что технические кюветы практически неуничтожимы и по Империи, в среднем, один раз в рейс заменяется мусоропереработчик из-за попавшей в него подобной посудины. Открыв сломанное устройство, которое только что чуть не перемололо само себя и теперь, чудом пережив взрыв приводного двигателя, обильно дымило, Туэброк внимательно изучил кювету и полез в технические энциклопедии за интересующими его данными.
За этим занятием его застала посвежевшая Ольга. Ей явно было лучше, и она уже была одета. В тот момент, когда капитан узрел девушку без одежды, ей было настолько плохо, что ничего кроме инстинкта заботы о больном ребёнке она не вызывала. Сейчас же, созерцая её фигурку, надёжно спрятанную в комбез, Туэброк не мог не вспоминать мгновения, когда девушка была непокрыта.
– Что вас так заинтересовало в технической посуде, кэп?
– Скажи, чем эту штуку можно испортить?
– Корабельным орудием. Антиматерией. Нагрузкой на разрыв, превышающей корабельное ускорение.
– То есть, если сделать из неё щит и подставить под удар меча, она выдержит?
– Туэброк потряс вонючей грязной кюветой, недавно послужившей причиной небольшого взрыва внутри корабля.
Глаза Ольги расширились.
– У вас слишком маленький коэффициент трения с полом. Вас отбросит ударом, но вы не пострадаете.
– Самое то, - обрадовался Туэброк.
– Как в этой штуке проделать дырки, чтобы привязать на грудь?
– Корабельным орудием. Нужен час непрерывной работы трёхгигаваттного лазера, чтобы прожечь слой этой дряни толщиной в одну молекулу.
– Что это за материал?
– возмутился капитан.
– И как их делают?
– Это не моя специализация, - нахмурилась Ольга.
– Я не помню точно, но это что-то вроде сгущённой ткани материи. Фактически, она не существует, это словно бы возмущение самого пространства. Побочный эффект работы гипердвигателя с искривлением.
– она виновато взглянула на командира.
– Я правда не знаю точно, что это такое. Опытный двигателист
– Ладно, - Туэброк поставил кювету под пульт.
– О чём ты хотела поговорить?
– Помогите мне снова лечь в анабиоз. Я вам скажу перед тем, как уснуть.
Туэброк снова подавил желание выдрать её. Проснуться, переполошить все системы корабля, заставить разнервничаться капитана - и всё ради этого? Он проводил Ольгу в медотсек, наказал дроиду приготовить инъекцию краткого сна, а сам застыл в ожидании разговора. Девушка повернулась к нему, подняла брови и как-то странно повела глазами. Туэброк в ответ поднял вопросительно брови. На этот раз был наклон головы, странный взгляд и поджатые губы. Капитан удивился ещё больше.
– Я собираюсь раздеться, - потеряв терпение сообщила Ольга.
– не будете ли вы так добры отвернуться?
– Прошу прощения, - Туэброк повернулся на одном каблуке и с удивлением уставился в своё огромное зеркальное отражение на стене.
Отражение Ольги рядом с его образом выпустило на лицо счастливейшую из улыбок ребёнка, получившего безмерное удовольствие от шалости, после чего рука отражённой девушки взметнулась к вороту и в одно движение расстегнула комбинезон до лобка. Судя по звуку из-за плеча мужчины, Ольга не отставала от своего отражения. Крепко зажмурившись, Туэброк бросился прочь из анабиозного блока. Врезался в стол, потом в шкаф, уже у самого выхода разбил колено о низенькую, чудовищно жёсткую и тяжёлую самодвижущуюся реанимационную станцию. Звонкий смех девушки терзал уши побагровевшего от смущения капитана до момента, как за ним закрылась дверь отсека.
– Так...
– медицинский дроид повернулся к капитану.
– а можно уточнить, леди выйдет вас позвать, прежде чем уснуть?
– Кажется, нет...
– Туэброк поморщился, ощупывая пылающее болью колено.
– думаю, она справится сама.
– Капитан, согласно инструкции, сопровождающий не имеет права покидать каюту, пока система не диагностирует стабильность сна и блокировку камеры заморозки. Теперь дверь заблокирована, пока девушка не уснёт. А сама она не уснёт, потому что вы и я здесь и некому нажать на пульте закрытой камеры клавишу 'Пуск'.
Включилась внутренняя связь и нежный голос Ольги разнёсся по медблоку.
– Я смогу самостоятельно лечь спать, и я очень благодарна вам, капитан, что подыграли мне. Теперь всё идёт так, как надо. Пожалуйста, когда вы примете бой, не пытайтесь защитить мостик или энергосистему. Просто постарайтесь выжить, ладно? Опыт ведения боя сейчас важнее нашего корабля и экипажа.
Отказавшись от первой помощи, Туэброк захромал на мостик, ругая себя, что попался на удочку скучающей девчонки. Спустя час он, едва живой приполз обратно в медблок. Травмированное колено раздуло так, что ширины штатины гермокостюма уже не хватало. На этот случай у медицинских дроидов была отдельная библиотека лексем и эвфемистических фразеологизмов, которые обязательно должны были вызвать у пациента чувство вины и праведного гнева. Дроид высказал всё, что думал. Туэброк даже не стал спорить.