Стратегия одиночки. Книга шестая
Шрифт:
— Обидеть можно только того, кто обижается. — Усмехаюсь в ответ. — Я же прекрасно понимаю, что у всех есть свои дела и планы.
В подтверждение этих слов я слегка улыбнулся. Раз так сложилась ситуация, то лучшее, что могу сделать в подобном положении, это сохранить о себе хорошее впечатление, то есть не настаивать и тем более не скандалить. Одно мне непонятно, я чувствую в Кейташи внутреннюю агрессию, но вот из-за чего она и почему направлена на меня, совсем не ясно. Может я просто появился не вовремя, и наложились внешние обстоятельства? Или в этом Цикле что-то произошло, и японец насторожённо относится ко всем землянам? В любом случае лучшее, что могу сделать,
— Я сейчас занят. — Несмотря на непонятное мне внутреннее напряжение, Кейташи так же явно не хочет делать из меня врага и сейчас, как мне показалось, пробует загладить резкость отказа. — Несколько дней назад взял заказ, и с ним возникли определённые сложности. Если сорву сроки, то это ударит по моей репутации мастера. Так что я сейчас просто не могу взять ещё и твой заказ. Пока не разберусь с предыдущим. А это может занять как пару дней, так и больше недели.
Сложность с заказом? У Кейташи? Это что же ему такое заказали, что он не может справиться? Сперва я не очень поверил в сказанное кузнецом, но, вспомнив рассказ его помощника о том, что дом японца недавно обокрали, решил, что дело, видимо, как раз в этой краже. А раз так, то, возможно, у меня получится разыграть ситуацию немного иначе.
— Сложности? — Развернувшись к японцу, приподняв правую бровь, переспросил я. — Перед тобой специалист по разрешению сложных ситуаций.
— Я привык свои ошибки исправлять сам. — В этом весь Кейташи, упрямый, словно вол.
— Похвальная черта. — Не став лезть в бутылку, киваю в ответ. — Ладно, не буду тебя задерживать. И да, рад был видеть тебя живым и здоровым!
— Да как же так… — Заметив, что я собираюсь уходить, к нам подбежал Олдон, — мастер Кей, разве можно так?! Господин Рэйвен проделал такой долгий путь, чтобы вас увидеть, а вы его даже за стол не пригласили! Разве так можно?
Из юного помощника кузнеца буквально рвётся негодование, которое нормально бы смотрелось у седого метродотеля или пожилого слуги какого-нибудь богатого рода, а вот в исполнении этого юнца кажется немного нелепо. Впрочем, от этого неожиданного напора Кейташи тоже теряется. Насколько помню, японец очень уважает различные формальности, а также показную вежливость и социальные ритуалы, а тут его обличили в несоблюдении банальных вещей.
— У меня как раз уха подходит и скоро будет готова! — Продолжил размахивать руками Олдон. — Тем более господин Рэйвен весь день ожидал разговора с вами и тренировался не покладая рук, он наверняка проголодался.
Видимо, не часто помощник позволял себе идти наперекор мастеру, и от этого неожиданного наскока Кейташи чуть растерялся.
— Да и вам, молодой мастер, надо поесть перед выходом. — Ещё усилил напор юноша. — Мастер Кей, я вам, конечно, собрал корзину с припасами в дорогу, но горячей еды это не заменит.
Любопытно, Кейташи куда-то собирается, а значит, возможно, щит в руках и боевой молот на поясе — это просто приготовления к скорому походу, а не проявление того, что, увидев меня, он вдруг решил вооружиться?
— Эм-м-м-м. — Всё же каким бы талантливым мастером-кузнецом японец ни был, при этом он оставался довольно юным молодым человеком и сейчас явно немного поплыл под давлением своего помощника. — И правда… Приношу свои извинения, я забыл об элементарной вежливости. — Склонив голову в жесте сожаления, обратился ко мне Кейташи. — Приглашаю разделить со мной вечернюю трапезу. — Эти слова прозвучали столь помпезно, словно он приглашал меня на императорскую чайную церемонию, а не на ужин, главным блюдом в котором предполагалось постная уха.
С
— Не имею привычки навязываться.
— Да… Нет… Всё нормально. — То, что Кейташи выбит из колеи, показывало лёгкое покраснение кончиков его ушей. — К тому же, мне будет любопытно послушать, какой же доспех ты хотел заказать. Судя по твоему рюкзаку и гамбезону, ты практик, который точно знает, что ему надо.
— Если после того, как выслушаешь, посоветуешь, что местные мастера могут сделать или как им пояснить те или иные детали… — Разведя руки в стороны, словно торгуясь, предлагаю я.
— Чем смогу. — Кивок кузнеца и последующий жест рукой, приглашающий идти за ним, выглядят так, словно я только что стал свидетелем съёмок японского фильма о временах сёгуната.
Олдон не обманул, и как только мы зашли в дом и уселись за простым, выглядящим немного грубо и неказисто, но при этом надёжным столом, как перед нами тут же появился котелок с рыбным варевом. Наполнив тарелки, помощник кузнеца оставил нас одних, сказав, что ему ещё дрова рубить надо. Первую минуту ели молча. Затем Кейташи явно из вежливости завязал формальный разговор, после чего мы плавно перешли к интересующей обоих теме.
— Так в чём сложность, с которой ты столкнулся? — Спросил меня японец. — Что не могут сделать местные кузнецы из того, что тебе нужно?
— Может и могут. — Пожимаю плечами. — Просто я пока таких не встречал. А нужно мне следующее…
Отложив ложку в сторону, кладу ладонь на стол и, прибегнув к Магии Иллюзии, начинаю выкладывать свои «хотелки», при этом, откинув какую-либо скромность, сразу перехожу к максимальным запросам.
— Литая полукираса, закрывающая грудь, плечи и спину. Длина этой полукирасы по ребра. Жёсткие плечи, на которых располагается стоячий воротник в три пальца высотой. — От одного этого запроса Кейташи поморщился, но я сделал вид, что не замечаю его реакции. — Низ тела, начиная с диафрагмы, прикрывает пластинчатый доспех из пластин размером примерно пять на пять сантиметров, на тонкой дублёной коже, прошитой парусиной, такой же как, мой гамбез. — Рисунок на моей ладони сменяется. — Крепление этих пластин как у русского доспеха. Это когда верх пластин прошивается тонкой проволокой к основе. А затем посередине с внутренней стороны пропускается кожаный ремешок, связывающий ряд пластин в единое целое. При этом данный ремешок никак не связан с кожаной основой. Подобное крепление даёт доспеху лучшую подвижность среди всех остальных видов пластинчатой брони.
— Я знаю, что такое русский доспех и в чём его преимущества и недостатки, хотя предпочитаю называть его османским. — В голосе японца явственно угадывается уважение, он явно не ожидал, что я располагаю такими познаниями. — Но к чему подобные сложности? — Ему и правда любопытно.
— Дело в том, что в юности я был профессиональным гимнастом, — Открыто, показывая Кейташи, что не собираюсь от него скрывать детали своей земной биографии, поясняю в ответ. — Поэтому для моего стиля боя желательно сохранить подвижность поясничного отдела, при этом не жертвуя сильно защитой. Трудность в том, что я даже в теории не представляю, как грамотно соединить верхнюю полукирасу с пластинчатым низом. Придумать-то в голове могу, но насколько эта моя придумка будет хорошо работать, не знаю. А носить на себе доспех, в котором не уверен, не рискну. — Цокаю языком в немного наигранном сожалении. — Если это сложно, то меня устроит и полноценная кираса, желательно позднего времени, пехотная, такая, которую носили конкистадоры.