Стратегия Второй мировой. Восточный фронт
Шрифт:
О подвиге девушки «Тани» было рассказано в газете «Правда» в одноименном очерке 27 января 1942 года. «Меня зовут Таня», – говорила она крестьянке села Петрищево и на допросах под пытками нацистских головорезов. Она выдержала пытки.
И лишь после публикации в «Правде» люди узнали ее настоящее имя – Зоя Космодемьянская.
В июне 1941 года она сдала экзамены и перешла в десятый класс. Училась хорошо, любила русскую и зарубежную классику. Математика давалась ей с трудом. И лишь упорство и усидчивость помогали в трудном деле.
Вела дневниковые записи, переписывала целые страницы из некоторых произведений,
Зоя не понимала одноклассников, они не понимали ее. Она ушла в книги, замкнулась. Она любила Жанну д’Арк. Друзья любили просто жить. Можно ли их обвинять за это желание шестнадцатилетних? Нет, нельзя. Так ответят почти все шестнадцатилетние люди, и они будут правы.
Но ведь и Зоя права! Как права была юная Жанна д’Арк, которая в самый ответственный момент Столетней войны, когда казалось, что англичане вот-вот сокрушат французов, когда многие соотечественники Жанны выглядели подавленными военными неудачами, села на боевого коня, отправила врагу смелое послание и повела мужчин в бой… И засветились глаза сограждан уверенностью в победе.
Родина! Она дает возможность людям жить так, как им можется, она бережет своих детей. Она не требует от них ничего, как и родители от детей. Слова «Родина» и «родители» имеют один корень. И уже в этом они похожи. Но Родину, как и родителей, нужно беречь, нужно уметь защитить – в любом возрасте. В любом. И любой человек родившийся, любой гражданин любой страны получает в момент рождения право защищать свою Родину, своих родителей. Это – самое благородное, самое благодарное, самое важное право (не обязанность, а именно право!) для всех. История войн убедительно свидетельствует, что если в государстве это право защищать Родину осознается гражданами – детьми, молодежью, взрослыми, стариками, – то такое государство победить невозможно.
Довоенная фотограяия Зои Космодемьянской
В первые дни войны Зоя записалась добровольцем в истребительный отряд. Она пришла домой и твердо сказала матери, Любови Тимофеевне:
– Я вернусь героем или умру героем. Не плачь. Так надо.
Командир отряда не сразу решился отправить за линию фронта десятиклассницу. В последний раз он говорил с ней долго. Он понимал, на какое дело она идет, совсем юная, неопытная. Он понимал, как трудно ей будет выполнить задание и вернуться домой. И все же он послал ее за линию фронта с заданием уничтожать объекты врага.
Зоя Космодемьянская отправилась в тыл к немцам в самый опасный для Москвы момент, в первых числах декабря 1941 года. Она перерезала провода полевых телефонов немцев, уничтожила конюшню немецкой воинской
И тут только захватчики увидели, что часовой взял в плен молодую красивую женщину. Начался допрос.
Озверелые нацисты, задавали пленной вопросы, она упрямо отвечала «Нет», «Не знаю», «Зовут Таня». Поняв, что «Таня» по доброй воле ничего не скажет, немцы стали бить ее ремнями. Хозяева избы насчитали более двухсот ударов. «Таня» молчала. Немцы устали, отвели девушку, босую, в одной сорочке, в избу крестьянина В. А. Кулика.
Хозяева робко разглядывали «Таню». Лицо девушки, руки, ноги были покрыты большими синяками. Она села на лавку. Отдохнула, отогрелась. Она волей своей заставила боль утихнуть. Едва слышно она попросила хозяев: «Пить». Василий Кулик спустился с печи на пол, подошел к кадушке и услышал злой окрик часового:
– Нельзя. Палок захотел?
Этот окрик взбодрил солдат, живших в избе. Они подошли к «Тане» и стали бить ее кулаками и ногами. Один из них поднес к подбородку пленницы зажженные спички. А другой провел пилой по девичьей спине. И эти нелюди устали, ушли спать.
Бодрствовал лишь часовой. Он с винтовкой наперевес приказал «Тане» выйти из избы и долго водил ее по деревенской улице, подталкивая пленную штыком в спину. Но и он устал, продрог, вернулся в теплую избу, согрелся, вновь вывел девушку на мороз, замерз – в избу, согрелся – в холод. Четыре часа он мытарил пленную, в два часа ночи устал, его сменил другой часовой. Тот извергом не был. Просто солдатом. Он разрешил девушке лечь на лавку… Хозяева первой избы говорили позже, что, когда офицеры полосовали «Таню» ремнями, один из них, совсем молоденький, выбежал на кухню, сел на лавку, закрыл глаза, закрыл ладонями уши и сидел, сидел, слегка покачиваясь, до конца допроса.
«Таня» молча лежала на лавке. В зимней избе устало храпели солдаты. Хозяйка, Прасковья Кулик, пыталась разговорить пленную. Та отвечала односложно, будто на допросе.
В десять часов утра явились выспавшиеся офицеры. Хозяевам приказали удалиться. Допрос продолжился. Вскоре хозяевам разрешили вернуться, а «Тане» – одеться. Сама она сделать это была не в силах. Кулики помогли ей.
Немцы повесили на грудь «Тани» доску с надписью «Партизан» и привели ее на площадь, где уже стояла виселица и переминались с ноги на ногу местные жители.
Девушку поставили на ящик, один из офицеров извлек из футляра фотоаппарат. «Таня» звонко крикнула согражданам:
Немецкие солдаты ведут Зою Космодемьянскую на казнь.
– Бейте фашистов! Жгите, травите их! Не бойтесь!
Захватчики засуетились. Кто-то хотел ударить обреченную, она увернулась и вновь крикнула:
– Это счастье – умереть за свой народ! Я не боюсь!
Немецкий комендант стал торопить подчиненных, но «Таня» успела крикнуть главное: