Страж империи
Шрифт:
После разговора с ним у меня осталось легкое чувство досады. Говорят, правда у каждого своя, и надо признать, что правда свартальва слегка меня задела. С другой стороны, аргументация у него вполне себе рациональная. Увы и ах, свартальвы – изначальные носители магического дара, они маги все до единого, и при их продолжительности жизни владеют мастерством, людям недоступным. Именно поэтому самые дорогие целители – длинноухие, а самые крутые волшебные штуки покупаются либо у светлых, либо у темных. И в этом нет ничего плохого – рыночные взаимоотношения как они есть, в том неизменном виде, в
Ну а если одно и то же положение дел устраивает обе стороны – то расхождения в терминологии уже не очень-то и важны, важнее, что мы с ними больше не воюем. Осталось еще и друг с другом воевать прекратить – тогда песенка Зоны будет спета. А это – первостепенная проблема человечества, как ни крути.
Что касается фуршета – я не совсем понял, что к чему и в честь чего, но мне понравилось само мероприятие. Ходят толпы разодетых господ и дам, частью в мундирах, частью в вечерних платьях и смокингах, беседуют, радуют себя дорогими винами и закусками. Скучновато, зато вкусно!
Я облюбовал себе столик-стойку у окна, заставленный преимущественно кондитерскими изделиями, и приналег на вкусняшки. Вначале эклеры, потом заварные пирожные, а потом очередь дошла и до шоколадных бисквитов. Месяц на сухпайках в Зоне, потом неделя на сухпайках в карантине – мне не привыкать, но возможность разнообразить свой рацион я упускать не собираюсь.
– Кажется, кое-кто совершенно не боится диабета, – раздался за спиной звонкий насмешливый голос.
Я обернулся, дожевывая бисквит, и увидел симпатичную стройную девицу в парадной военной форме, но непонятно какого рода войск.
– Когда мне было три года, я боялся Бабая, – спокойно ответил я. – В шесть боялся нашего садовника – у него было несимметричное лицо… В десять боялся, что меня не примут в спецучебку СТО. В двенадцать – что не сдюжу подготовку. В шестнадцать – что окажусь хреновым лидером, что подведу ребят, что кто-то доберется до одержимого раньше меня… А диабета, так уж вышло, я никогда не боялся. Других страхов хватало.
Тут у нее немного вытянулось лицо: узнала.
– Ой, а это вы… Я вас поначалу за кадета приняла…
Я философски пожал плечами:
– С кем не бывает… Желаете эклерчик или бисквитик?
Моя новая знакомая назвалась необычным и красивым именем Арлин и сразу же намекнула, что друзья обычно зовут ее Арлинкой. На фуршете она оказалась несколько самовольно: будучи стажеркой в службе дворцовой охраны, Арлинка имела как техническую возможность невозбранно посещать фуршеты, так и право дворянки, пусть ее дворянство пока что несколько авансовое. Как бы там ни было – фуршет ведь не секретное мероприятие, а она среди прочих офицеров совершенно никак не выделяется.
Конечно, на меня сразу свалилась куча вопросов – что за школа, кого туда берут, трудно ли там учиться, чему учат и так далее. На это все я отвечал зачастую словом «секрет»,
– Саша, а вы обычно одержимых клинками убиваете?
– Как получится. Вообще предпочитаю пальнуть из «кишкодера» – один выстрел и одержимого нет. Но это если он не видит. Если видит – там все сложнее.
Она чуть задумалась.
– Саша, а вы случайно или по долгу службы знаете что-то о слухах, что якобы из Зоны пришел некий человек, умудрившийся ее пересечь? Вот уже неделю с лишком ходят.
Тваюжмать. Давал себе зарок не лицемерить – а ложь это примерно та же хрень, что и лицемерие. Вот и как я теперь должен выкрутиться? Скажу, что вранье – это будет вранье. Скажу, что не знаю – это тоже будет вранье. Скажу, что это я – с версией о том, что я начальник секретной школы, придется попрощаться, потому что какой я начальник, если дней десять всего как пришел? Чужак бы взял, почему люди вечно задают неудобные вопросы?
– Знаю, – кивнул я, – и совсем не случайно. Но это тоже секрет. А вы, значит, в будущем станете специалистом по безопасности?
– Угу. Посты, контрольно-пропускные, технические средства обеспечения безопасности, патрули, расписания, протоколы безопасности, оборона объектов и защита охраняемых персон – это все моя специальность.
– Полезное занятие, – одобрил я. – А как у вас поставлено дело с безопасностью в плане одержимых?
– Ну, при дворце всегда есть несколько боевых магов на дежурстве, да и сами обитатели дворца могут дать прикурить не хуже, если что. А вообще – вы разве не знаете, что под всем Светлоградом простирается предохранительный подвал?
Я хмыкнул.
– А вы разве не знаете, что одержимые со временем привыкают к многоэтажности? А на подвал под ногами им вообще плевать, они его просто не видят. Многослойная среда препятствует ритуалу призыва, не более того. Даже канал вокруг города – не преграда, если одержимому будет очень нужно пересечь его.
– Да, но проникнуть в город без проверки проблематично даже для адекватно ведущего себя человека. Одержимые зачастую выдают себя очень быстро и без «рамки».
Я вздохнул.
– Боюсь, их поведение эволюционирует. Что сложно одержимому – то не особая проблема для его сообщников-культистов. Если уж на то пошло – одержимый, которого я перед камерами прикончил, пробрался в центр города, не столица, но и не деревня. И аж в банк прошел.
– Да, для нас это тревожный звонок. Я, к слову, пишу дипломную работу на эту тематику…
– Ну так вот вам еще более тревожный звоночек: имел место инцидент в Аркадии, когда одержимый некоторое время скрывался в канализации и был обнаружен только случайно, да и то только потому, что лидер группы зачистки обладал редчайшей способностью чуять их на расстоянии. Одержимый имел одежду работника муниципалитета – жилет, каска, ящик с инструментами. Пытаясь скрыться, он выбрался на поверхность, зашел в картинную галерею, причем через служебный вход, почему и не возбудил ничьих подозрений. Он попал в кабинет директора, убил его, свернув шею, что уже удивительно само по себе, и переоделся в его одежду. Впрочем, уйти ему все равно не удалось.