Страж империи
Шрифт:
Но сам торговец, открыв дверь, никакого недовольства не выказал. Просто спросил:
– Ну-с, и какая великая нужда привела вас ко мне, тьер, в неурочный час? – Он усмехнулся. – Неужели, как я, мучаетесь бессонницей и без интересной и познавательной книжицы не можете уснуть?
– Нет, – мотнул я головой. – Мне нужен лучший пергамент и первоклассные чернила.
– Эх, молодость, молодость, – с непонятным сожалением вздохнул тьер Гудрим. – «Очень важное дело». А потом будете себя до самой гробовой доски корить, что сочинили это злосчастное письмецо и отправили его своей зазнобе. Когда поймете, что лучше бы она не знала о ваших
Тьер Гудрим впустил меня в лавку и, взяв со стоящей у входа тумбы алхимический светильник, потряс. Масляными лампами торговец, похоже, опасался пользоваться. Слишком уж товар у него неогнестойкий. Но для наших надобностей хватило и бледно-голубого свечения, которое испускала запаянная в стекло алхимическая смесь.
– Мне нужен пергамент, – повторил я, когда торговец открыл большой шкаф, все полочки которого были заполнены аккуратными стопочками чистых листов бумаги.
– А зачем? – удивился тьер Гудрим. – Вот возьмите отличной мелованной бумаги. На ней не в пример лучше писать, чем на пергаменте. Да и цена у нее существенно ниже…
– Денег мне не жалко, – успокоил я торговца. – Главное, дайте то, что я прошу.
– Ну хорошо, – пожав плечами, сказал тьер Гудрим. Он открыл другой шкаф, поменьше первого. И заполнен он был не только пергаментом. Еще на полках лежало несколько стопок линованных учетных книг в крепких кожаных переплетах.
– И чернила, – сказал я, взяв пару пергаментных листов удивительно тонкой выделки.
– Может, лучше тарвинскую тушь? – предложил тьер Гудрим и пожевал губами. – Она, конечно, дорога. Но все благородные… – Прервавшись, торговец хмыкнул и продолжил: – И считающие себя таковыми… Предпочитают именно тавринскую тушь за ее исключительно черный цвет и стойкость к воздействию влаги.
– Давайте, – решил я. – И перо.
– Это будет стоить шесть серебряных, – предупредил торговец, добыв все потребное.
Я молча отсчитал нужную сумму и отдал за покупки. Хотя в другое время развернулся бы и ушел. Крохотная баночка туши, которой хватит от силы на пару страничек послания, стоит шесть серебряных ролдо! Ладно, я знал, что пергамент дорог и платить за него придется серебром. Но тушь!
– Позвольте, я займу ваш стол на несколько минут, – уняв свое возмущение, попросил я торговца и сунул ему еще один серебряный.
– Если хотите, я могу написать ваше послание под диктовку, – предложил тьер Гудрим. – У меня рука набита, так что не будет ни помарок, ни клякс. А то тарвинская тушь умения требует.
– Спасибо, я сам справлюсь, – отклонил я предложение тьера Гудрима.
Торговец, оставив на столе светильник, отошел к стеллажу с книгами, а я, усевшись, придвинул к себе пергамент и воззвал к нечисти поганой: «Бес, ты где?»
«Туточки я! – мгновенно возникнув передо мной, ответствовал рогатый, довольно скалясь. И забегал по столу. Пергамент в лапах помял, пятак свой любопытный в баночку с тушью засунул и снисходительно высказался по поводу моих приобретений: – Сойдет».
«Ну тогда давай диктуй, – велел я. – Только не самый идиотский ритуал призыва выбери! И пустое место в какой-нибудь фразе предусмотри, чтобы все выглядело так, будто там должно быть упомянуто истинное имя демона».
«Сделаем», – деловито проговорил бес и потер лапки.
Но ничего путного у меня
«Вот же еще напасть!» – обозлился я.
«Давай лучше я все, что нужно, напишу, – тут же предложил бес. – А то так и не дождется нас золото».
Я недолго думая согласился. И бес не подвел. Пару слов вывел небрежно на испорченном мной листе, видимо, приноравливаясь, и, придвинув чистый пергамент, начал строчить с поразительной скоростью. Да не абы как, не какой-нибудь неряшливой обиходной прописью, а очень сложным в освоении полным старомирным шрифтом, каллиграфически точным и выверенным. И ни одного хвостика или завитушки не упустил. Меня даже зависть взяла.
У тавринской туши есть еще одно несомненное достоинство. Сохнет она моментально. Похоже, жидкая основа в ней – какое-то быстро испаряющееся вещество, тот же спиритус.
Исписанный пергамент я скрутил в трубку и забрал с собой. Испорченный оставил на столе. Может, торговец очистит и перепродаст кому-нибудь подешевле. Или выкинет. Поблагодарив напоследок тьера Гудрима, я поспешил к дому Муркоса. Хотя идти тут всего ничего, от силы триста ярдов.
Правильно я сделал, что отправил Роальда вперед. Десятник только-только уломал Муркоса открыть оружейную лавку. В общем-то повезло. Тьер Фронст – мужик упертый, если заупрямится – замучаешься убеждать. И угрозы тут не помогут. В свои неполные полсотни лет он здоровущий, как медведь. И до сих пор кого хочешь может побить в кулачном веселье, что на осенней ярмарке случается. Да и страха в нем нет, так что угрожать просто бессмысленно. Видимо, отбоялся свое за два года в одном из штурм-подразделений Алых Вымпелов. Те состоят сплошь из штрафников, которым дарована милость кровью искупить свои проступки. Да и восемь лет в императорской гвардии отпечаток на характер накладывают.
– А, Кэрридан, – признал меня Муркос. – И ты тоже на ночную охоту со своим десятником собрался? – И спохватился: – Ах да, чуть не запамятовал! Ты ж у нас сам теперь десятник!
– Ага, – без особой радости отозвался я и спросил о главном: – Что с оружием, тьер Фронст?
– Да берите что хотите, – отмахнулся оружейник, впустив нас в лавку. – Но если что сломаете, так и знайте – возьму полную цену!
– Да мы сразу расплатимся, – заверил я Муркоса.
– Неужто вам стали такое большое жалованье давать? – ухмыльнулся в бороду Муркос. – Надо будет поднять этот вопрос на совете.
Это, собственно, ему совсем несложно было бы сделать. Он входит в городской совет как представитель интересов независимых торговцев. На самом деле, конечно, до такого не дойдет – оружейник нас просто подначивает.
– Муркос, давай ближе к делу, – поторопил его Роальд. – Мы ж не от великого желания досадить тебе приперлись среди ночи. Нужда есть в оружии.
– Ну что ж, к делу так к делу, – пригладив аккуратно подстриженную бороду, пробасил оружейник. – Что надобно?
– Пару облегченных стрелометов под имперский стандарт, таких, как нам на службе выдают, – начал я перечислять, – штук восемь увеличенных обойм к ним, по два десятка бронебойных и разрывных стрелок… – Прервавшись на мгновение, я достал из кармана состряпанное сотником разрешение и, протянув его тьеру Фронсту, продолжил: – Также нужны стрелки с магической составляющей… – И снова умолк, соображая, что же выбрать из богатого ассортимента лавки.