Страж Кодекса. Книга III

Романов Илья Николаевич

— Не одобряешь, по глазами вижу, — покачал головой демон. — Но сам посуди, он враг и ублюдок, который навредил твоей сестре. Не мне тебе говорить, Райнер, что мир не делится на чёрное и белое. Он серый. Стал бы ты так мешкать, если бы эта мразь ранила твоего брата из Ордена?

Поняв, что сболтнул лишнего, Заебос сразу же замолчал и поднял руки в извиняющемся жесте.

— Сорян, перегнул!

— Заткнись и не мешай, — сухо сказал я ему, а после подтверждающего кивка поднялся и подошёл к Потёмкину. — У меня к вам множество вопросов, Михаил

Анатольевич. Но один из них я задам сейчас: зачем?

Потёмкин молчал и страдал от пут, но он нашёл в себе силы и поднял взгляд, в котором сохранились воля и сталь.

— Можешь убить меня, мальчик, но тогда ты и твой род будете обречены. Империя не простит подобного предательства. Не знаю, что ты задумал, но ты крупно ошибся.

Заебос не сдержался и засмеялся, но столкнувшись со мной глазами, закрыл рот ладонью и тихо захихикал.

— Вы не ответили на вопрос.

— Потому что ты задал его неправильно.

— Зачем вы напали на меня и мою сестру? Дело в Антоне и мести?

Михаил Анатольевич задрал брови в недоумении, а затем сказал то, что удивило уже нас с Заебосом:

— Я не понимаю, что здесь происходит, но ты ошибаешься, мальчишка. Я не нападал ни на тебя, ни на твоих родных. Захоти я отомстить, то сделал бы это давно, но это посрамит память о моём внуке. Твой дед, — прикрыл он глаза, — сделал всё, что от него требовала Империя. Антон погиб, как герой, и не желал бы мести.

Мы с демоном переглянулись в воцарившейся тишине.

— Он не врёт, — задумчиво сказал Заебос и спросил у пленника: — Мишаня, раз это не ты, то кто тогда?

Канцлер молчал. Путы причиняли ему боль, принося страдания и заставляя морщиться.

— Отпусти его.

— Дружище, ты уверен? — с сомнением уточнил демон. — Ты сейчас не в лучшей форме, а он Гранд.

— Забыл, что ты здесь?

— А, ну да, точно! Можешь на меня рассчитывать! Я прикрою твою спину, которую готов потереть мочалочкой в любое время… Чтобы ты знал, я до сих пор с улыбкой вспоминаю наше совместное купание и ту вечеринку!

Я вздохнул и покачал головой, а Потёмкин, даже испытывая боль, как-то странно на нас посмотрел. Тут к гадалке не ходи, и так понятно, что он там себе надумал.

Удовлетворившись результатом своей тупой шутки, Заебос щёлкнул пальцами, и путы исчезли. Канцлер всё ещё продолжал тяжело дышать, его лицо застилал пот, но он нашёл в себе силы подняться.

— Садитесь, Михаил Анатольевич. Чувствую, что нам предстоит тяжёлый разговор.

— Права отказаться у меня, я так понимаю, нет? — потёр он запястья, а затем шею.

— Мишаня, хватит тебе из себя строить целомудренную деву, — хохотнул демон. — Подумаешь, похитили, убили двух твоих людей, а затем попытали немножко. Ты радоваться должен!

Понятное дело, что Потёмкину не доставляло удовольствия находиться здесь. Мужик стал центром ситуации, в которой предстояло разобраться, и он сам это понимал. Вот только демон его раздражал, причём очень сильно.

— Дмитрий Борисович, кажется? — с хрипотцой спросил он,

глядя на меня и не торопясь садиться.

— Именно так.

— Вы отдаёте себе отчёт, что после нашего разговора у вашего рода начнутся проблемы?

— Вполне, — кивнул я.

— Тогда в таком случае, — отодвинул он стул и тяжело сел, — сейчас я сделаю вид, что являюсь вашим гостем и прибыл по собственному желанию. Мы поговорим и всё выясним, но когда моя нога переступит порог вашего кабинета…

А у него стальные яйца, раз он задвигает завуалированные угрозы. Да и его ранние слова о том, что Империя не простит предателя, убившего Канцлера… Твою мать.

— Ты проверил его на артефакты? — посмотрел я на демона.

— Упс…

— Именно так, — кивнул Потёмкин, бросив взгляд на Заебоса. — Упс. Вы, господа, вырыли себе могилы. А теперь, Дмитрий Борисович, ответ на вопрос вашего «друга». Нет, я не знаю, кто мог стоять за нападениями на вас и ваших родных.

Демон кивнул, подтвердив, что мужик не врал.

Сука… Поэтому я и не хотел торопиться. Вот только пусть мне и удалось остановить Лилит с Ефремом и Славиком, Заебоса я упустил. Демон всё сделал сам, а теперь мне разгребать. И Кровавый Герцог это понимал.

— Кгхм… Я, пожалуй, пойду, — медленно привстал он со стула. — У меня там утюг не выключен, да и сериал скоро начинается…

— На место сядь.

Наигранно скуксившись, демон уселся обратно и всем своим видом показывал раскаяние. Он стучал указательными пальцами друг о друга, смотрел в пол и весь скукожился. От Потёмкина это не укрылось, и он как-то иначе на меня посмотрел. Более оценивающе. Оно и понятно, ведь Заебос притащил его сюда, пленил, а значит, очень силён. И сейчас обладатель такой силы сидел и строил из себя виноватого.

— Михаил Анатольевич, — обратился я к Потёмкину. — Вы, скорее всего, уже поняли ситуацию. — Он кивнул. — Людей я вам не верну и могу только заплатить виру, а также позаботиться об их семьях.

— Они были гвардейцами моего рода, и я сделаю это сам. Но виру вы уплатите.

— Хорошо… Касательно того, что нападения были и все ниточки ведут к вашему роду. Раз вы к этому не причастны, то кто?

— Откуда мне знать? — пожал он плечами.

И вот тут Заебос встрепенулся.

— Ай-ай-ай, Мишаня, а врать не хорошо! Ты не знаешь, кто именно стоит за нападениями и в этом не соврал, но догадываешься, так?

Потёмкин замолчал, его взгляд потяжелел, и он сжал кулаки. Энергия в нём забурлила.

— Не советую, Михаил Анатольевич. Как вы выразились ранее, сейчас вы гость.

Он явно темнил и что-то знал, но не хотел говорить. Возможно, не виноват сам Михаил, но вот кто-то из его родных…

Неожиданно в дверь кабинета постучались и внутрь забежал Терентий. Увидев незнакомца в лице Заебоса и канцлера империи, он растерялся и замер, а затем перевёл на меня ошарашенный взгляд.

— Г-господин, люди Неврозовых докладывают, что к нам направляется кортеж жандармов и имперская гвардия!