Страж раны
Шрифт:
— «Голова Слона», — вспомнил Степа. — Вот, значит, и увидел!..
— Хорошо! — Арцеулов встал, бросил еще один взгляд на исчерченную пометками карту Шекар-Гомпа и кивнул. — Быть посему…
План он «обсуждал» уже в третий раз. Сначала с Тэдом, затем с Цонхавой и, наконец, сейчас — в присутствии Наташи, Валюженича, Цонхавы и Цронцангамбо. Присутствовал и молчаливый монах, понимавший по-русски, но он, как и следовало ожидать, не проронил ни слова.
— Мне трудно судить, — поджал
Настоятель говорил по-бхотски, но Арцеулов и Берг обходились без переводчика — странное искусство Цонхавы действовало по-прежнему.
— Я хочу сказать… — Цронцангамбо на секунду запнулся, — если вас постигнет беда, я открою вход в убежище. Но это не спасет вас и погубит тех, кто доверился мне. Да будет воля Неба…
— Понимаю, — вновь кивнул Арцеулов. — Мы не будем подвергать риску убежище, святой отец…
Он хотел добавить, что имеет иное мнение по поводу рожка, по-прежнему торчавшего у него за поясом, и готов оставить его у монахов, чтобы реликвия не пропала, но сдержался. Здесь они с Цронцангамбо действительно говорили на разных языках.
— Не будем мешать, — настоятель встал, кивнув старику-монаху. — Мы еще встретимся перед вашим уходом…
Монахи вышли, лишь Цонхава остался сидеть, о чем-то размышляя. Берг и Ростислав переглянулись.
— Господин Цонхава, — начал капитан, — вы пока не сказали главного…
— Главное сказано… — монах чуть заметно улыбнулся. — Ты ведь сам все решил, воин.
— Да, но ничего из этого не получится, если мы не попадем в Шекар-Гомп. А я еще не знаю — как…
Монах вновь улыбнулся:
— Не думай о мелком, Ростислав. Я обещаю, что вы попадете туда. Думай о бое — и пусть других мыслей у тебя не останется…
Арцеулов немного успокоился, подумав о каком-то неизвестном никому, кроме Цонхавы, подземном тоннеле между убежищем и монастырем. В конце концов, такое вполне возможно.
Ростислав взглянул на часы. Монах понял:
— Не буду мешать. Встретимся в святилище. Я буду ждать…
Он встал, поклонился и шагнул за порог.
— Нам пора, босс? — нетерпеливо поинтересовался Тэд.
— Да… Проверьте оружие.
Каждый взял по карабину, карманы полушубков были набиты патронами.
— Ножи…
Валюженич засунул за пояс трофейный нож. Берг покачала головой.
— Вот. Это дал мне Степан… — на ее ладони оказался серебряный стилет. Валюженич тут же схватил его и принялся рассматривать:
— Оу! — произнес он наконец. — Артефакт! На аукционе за него неплохо заплатят. Китайская работа, по-моему, династия Мин…
— Главное, что он действует на этих нелюдей, — кивнула Берг, забирая оружие. — Ну, я готова, господа…
Арцеулов еще раз окинул взглядом их временное убежище, показавшееся внезапно таким уютным
— Что ж, с Богом… Тэд, все помните?
— О'кей, фельдмаршал! Сижу у входа, наблюдаю. Как только…
— Хорошо, — прервал его капитан. — Пошли…
Они прошли темным коридором, оказавшись в зале, где Валюженич не так давно столь удачно исполнял роль шамана. Теперь здесь было пусто, лишь в центре неподвижно сидел Цонхава. При виде вошедших он встал.
— Мы готовы, — сообщил Арцеулов. — Куда нам идти?
— Не спешите. Время есть, — монах устало повел головой. — Я размышлял… Как сказал бы брат Цронцангамбо — беседовал с теми, кто хранит нас, недостойных…
— Оу! — не выдержал Тэд. — Наверху наш замысел не одобрили?
— Не мне судить о высшей воле, Тадеуш. По-моему, «там», если пользоваться твоими словами, смотрят на вас, как на детей, которые думают остановить ураган, строя стену из камыша. Брат Цронцангамбо мудр… Но вы не ищете мудрости, и, может, сейчас не время. Мы никуда не пойдем — добраться до Шекар-Гомпа можно и отсюда…
При этих словах Арцеулов окончательно уверился в существовании секретного тоннеля, а непоседливый Тэд принялся вертеть головой, пытаясь найти тайную дверь или люк. Лишь Наташа оставалась внешне совершенно спокойной и даже, казалось, не слушала, о чем говорит старик.
Ростислав хотел переспросить, но тут из темного прохода выступили молчаливые фигуры в желтых одеждах — последние монахи Шекар-Гомпа медленно проходили мимо них и, так же молча поклонившись, исчезали в другой двери. Монах, шедший последним, чуть задержался и жестом отозвал Валюженича в сторону. Тот поспешил подойти. Монах улыбнулся и показал ему четыре пальца.
Брови Тэда поползли вверх. Старик вновь улыбнулся, указав на него, Арцеулова, Берг, а затем кивнул в сторону Шекар-Гомпа.
— Оу! — понял археолог. — Конечно! Нас четверо…
Монах кивнул, а затем достал из-за пояса маленький кожаный мешочек и вручил Валюженичу.
— Оу, сувенир! — обрадовался тот. — Спасибо… Что бы вам тоже подарить…
Монах покачал головой. Валюженич, полный любопытства, хотел было заглянуть в мешочек, но старый монах вновь покачал головой, на этот раз твердо и решительно, сделав рукой труднопередаваемый, но понятный жест.
— О'кей! — понял Тэд. — Сувенир рассмотрим вместе со Стивом…
Монах одобрительно кивнул и, поклонившись, исчез в проходе. Тем временем Цонхава о чем-то переговаривался с настоятелем. Наконец, Цронцангамбо кивнул и повернулся к Арцеулову и Берг:
— Желаю вам успеха. Я буду молиться за вас… Не судите меня строго — у каждого своя ноша. Вас заботит судьба друга, мне приходится думать об ином. И это не только судьба последних монахов Шекар-Гомпа. Борьба лишь начинается, и не вам, не мне и не брату Цонхаве закончить ее… Мир вам, посланцы Гэсэра…