Страждущий веры
Шрифт:
— Не бойся и расставь руки в стороны — я держу, — обдал теплотой шёпот у самого уха.
Я послушалась. Его ладони соскользнули с глаз и обхватили талию. Я затаила дыхание от восторга. Внизу у моих ног морщинился тёмный бархат. Белым золотом стелилась лунная дорога, мелкими бисеринками отражались звёзды. Серебристая дымка наползала на скалы и укутывала нас полупрозрачной вуалью. Невероятно, волшебно! Оно действительно такое, как рассказывают моряки. Один раз взглянешь — и влюбишься навсегда. Я обнимала весь этот бескрайний водный простор руками, насколько
Зло взвыл ветер и ударил в лицо холодным порывом. Я поёжилась. Незнакомец прижал меня к себе и укрыл меховым плащом нас обоих.
— Нравится? — он свесил голову мне через плечо.
Я развернулась к нему лицом, встала на цыпочки и обвила руками его шею.
— Чеснок? — спросила я, утопая в бездонных глазах, так похожих на морскую пучину за спиной.
— К туатам! — рассмеялся он, крепко обнял и поцеловал сам.
Это было... слаще верескового мёда. Нет, сладким оно не было вовсе. Было необыкновенным, сметающим чувства и мысли, мечтой, что грезилась так долго. Голова кружилась, тело становилось невесомым и неслось, подхваченное бурливым потоком, навстречу неизведанному.
Неужели это со мной наяву? Я всхлипнула, и трепетное мгновение истаяло, как серебристая дымка.
— Светает, — незнакомец кивнул на пламенеющие в первых лучах солнца горы. — Пора возвращаться.
— Мы вернёмся сюда завтра? — жалко было расставаться с чувственным пленом его объятий.
— Нет, завтра будет буря, — ответил незнакомец, поглаживая большим пальцем мои губы.
— Но небо такое ясное.
Мир вокруг затапливал нежный, но всё же холодный сиренево-лиловый свет.
— Поверь мне, — тёплое дыхание снова защекотало ухо, губы едва уловимо коснулись мочки. — Будет буря.
Я засмеялась.
Возвращаться вновь пришлось под утро. Асгрим застыл на пороге тронного зала. Свет магического кристалла слепил, в напитанном цветочными ароматами воздухе витало напряжение. Эйтайни мерила шагами комнату и оглядывалась по сторонам, словно затравленная волчица. Король с трона созерцал пустоту перед собой. Рядом стоял Шейс и мрачно изучал узоры на каменном полу. Ворожбой, что ли, на старости лет решил заняться?
— Я уже не надеялась, — принцесса надвинулась на Асгрима, сердито скрестив руки на груди, и заглянула за спину: — Шейс был на кладбище. Покров сорван, все печати сломаны, склепы пусты. Это ты, дубина, вывел чужака к спящим!
Асгрим горестно вздохнул. Конечно, проще сидеть во дворце и ничего не делать, чем выйти, совершить ошибку и… Дурень безголовый!
— И теперь ты хочешь сказать, что не смог найти одну сопливую девчонку? — отчитывала Эйтайни.
— Нет, я её нашёл довольно легко. Только...
— Только ты снова её пожалел и отпустил?! — негодовала принцесса, не позволяя договорить.
— Поверь, сейчас я бы с удовольствием спеленал её и притащил сюда, не слушая никаких возражений. Только чужак нашёл её первым и не
Эйтайни с Шейсом поражённо вытаращились. Взгляд короля обрёл ясность, фиалковые, как у дочери, глаза осматривали Асгрима с ног до головы.
— Он к ней уже привязался? — голос Ниама отдавался гулким эхом в высоких каменных сводах.
— Втёрся в доверие — это уж точно, — Асгрим передёрнул плечами и отвёл глаза. Не выдержал, струсил.
Король отгородился созерцанием пустоты. Вместо него с очередной порцией упрёков накинулась Эйтайни:
— Ты позволил ей уйти с чужаком? Почему не напал? Может, это бы спугнуло его... или её, если он не успел окончательно её одурманить.
— Я бы просто погиб без толку, даже вас не предупредил.
— Ну и что! Трус несчастный! Свои ошибки нужно исправлять кровью!
— Мои ошибки?! Не я притащил её сюда, не я натравил на неё собственного брата, не я сделал её уязвимой перед этой тварью!
— Ты хочешь сказать, что это моя вина?!
— Я ничего не хочу сказать. Если бы Шейс и его воины сразу отправились искать корову...
— Эй, только меня сюда не приплетайте! — подал испуганный голос Шейс.
— Если бы ты внимательней относился к моим приказам!
— Если бы ты думала не только о себе!
— Хватит! — рявкнул Ниам. — Если кто тут и виноват, так это я, потому что не могу заставить слушать себя ни своих поданных, ни приёмного сына, ни даже родную дочь. Мои предшественники в лесу уже волками воют от стыда.
Все трое молча уставились в пол. Лучше бы Эйтайни продолжала поносить его последними словами, чем слышать разочарование и отчаяние из уст короля.
— Забудьте о том, что было раньше. Сейчас надо решать, что делать дальше, — продолжил Ниам. — Шейс, объявляй общий сбор — нападём первыми. Если будем ждать, враги наберутся сил и сожрут нас, как саранча посевы длиннобородых. Асгрим, сколько их было в склепах?
— Тридцать два. Если с чужаком — тридцать три.
— И число-то под стать, — задумчиво кивнул Ниам. — С темнотой снова пойдёшь в разведку. Выяснишь, где у них логово. Эйтайни, предупреди своего Сумеречника. Всё-таки он лучше нас приспособлен сражаться с этими тварями.
— Он ослаблен приворотом. Он не сможет сражаться даже вполсилы! — замотала головой принцесса.
— Так расколдуй его! Понадобится вся помощь, которую мы можем получить, иначе — смерть, — в последний раз попытался увещевать её король.
— Нет-нет-нет! Никогда! — выкрикнула Эйтайни и убежала из зала в слезах.
Ниам перевёл усталый взгляд на мужчин. Асгрим с Шейсом выпрямили спины, кивками отдали честь и ушли исполнять поручения.
На следующий день действительно была буря. Ветер завывал, бросал в окна пригоршни снега, ярился огромными вихрями, застилал воздух белой пеленой. Я проспала часов пять-шесть, а когда проснулась, уже смеркалось. Стало темно и жутко. Только я оделась и умылась, как в дверь постучали.