Стражи душ

Кас Маркус

А ведь могли обсудить… Потом, конечно, в острог, но хоть живым.

Мой теневой источник от безжалостного использования запульсировал в такт бешено бьющемуся пульсу. Ранг!

Вместе с этим пожиратели добрались до менталиста. Беззвучно и неумолимо. Я не понял, как они расправились с ним. Просто стало темнее, а потом всё исчезло. Ни человека, ни фантомов. И полная тишина.

В реальный мир я выпал, рухнув на дорогой пушистый ковер. И долго пытался отдышаться. Магия теней бурлила во мне, заставляя задыхаться. Сила стремилась излиться, но я боролся,

удерживал и буквально запихивал её обратно в источник.

Спустя несколько минут всё прошло, но я ещё повалялся, глядя в расписной потолок. Там розовощекие херувимы подносили пышной голой деве гроздья сочного винограда.

Только хриплое дыхание купца нарушало ночную тишину. Тот так и лежал в отключке.

Оценив по достоинству мастерство художника и его поклонение прекрасному полу, я осторожно поднялся. Всё же стоит попробовать брать ранги без таких рывков. Неторопливо и без последствий в виде подобных состояний.

Меня неслабо пошатывало. А ещё я слышал зов теневого мира. Не тот шепот, исходящий от фантомов. А стремление вернуться и неторопливо бродить в сумраке, тем самым отдавая часть если не души, то энергии точно. Теневой мир как пиявка, присасывался и потихоньку отнимал жизнь.

Нельзя там было проводить слишком много времени.

Но меня, к счастью, и не тянуло находиться там. Слишком хорошо успел понять суть этого пограничного пространства.

Я подошел к Дробынину и оценил его состояние. Сердце совсем расшалилось, едва выдерживало нервные потрясения. Здоровье толстяка вообще было скверным. Воспаления, проблемы с суставами, с желудком… Да со всем почти.

Запустил он себя. Но лечить его я не стал. Лишь влил немного жизни в слабое сердце и чуть успокоил разум. Ещё одна истерика мне была не нужна.

Купец распахнул глаза и несколько секунд задумчиво смотрел на меня. Страх в нем остался, но хотя бы больше не управлял им. То, что нужно для продуктивного разговора.

— Где Арсений? — тихо спросил он.

— Больше он вас не побеспокоит, — лаконично ответил я.

Пусть я не видел,что случилось с его помощником, но смерть ощутил, благо этот дар уже был развит. И теперь я мог чувствовать последний миг жизни человека.

— А что будет со мной?

— А вот это мы сейчас обсудим…

Дробынин поведал мне всё. Излил душу полностью, с печальным и обреченным видом. Периодически он пытался всплакнуть, но его актерских талантов всё же не хватало. Да и успокоительное воздействие не давало.

Вадим Жданович не был хорошим человеком. Не пагубное влияние Арсения сделало его подлецом.

Но, как я уже понял до этого, купцом владели иные пристрастия. Жадность, в основном. И это, как ни странно, помогло ему сберечь свой разум. Алчность стала сильнее магии.

Помощник к нему перешел по наследству, как и все земли. Род Дробыниных владел уездом сотни лет, а семья Марковых, такая была фамилия у Арсения, столько же служила при главе купеческого рода.

На помощника купец чуть ли не молился. Арсений был образован, умен и решал массу вопросов, которые весьма

раздражали самого Вадима Ждановича. То, что он всё это время постепенно захватывал разум своего хозяина, купец не догадывался.

Мне тоже Марков неплохую службу сослужил. До встречи с ним я бы и не подумал воздействовать на фантомов магией разума…

Короче говоря, всё у них было хорошо, пока не объявился я.

Когда я пришел к нему с предложением купить какой-нибудь рудник, перспектива наконец-то избавиться от проклятого острова переборола ментальное воздействие. Может помощник побоялся при мне использовать дар во всю мощь, а может действительно страстное желание истинного сребролюбца ничто не могло остановить.

Хийденсельга для Дробыниных была как бельмо на глазу. Обособленная деревня с давно вышедшим из строя производством, а значит и выгодой. Но продать бесполезное имущество купец никак не мог. Всё время сделка срывалась.

Как я понял, не без участия Маркова.

Вот только я появился внезапно, да и защита у меня была такая, что опять же, без мощного удара пробиться через неё не получилось бы.

В общем, после сделки Арсений проявил небывалую доселе активность и вынудил Дробынина устроить диверсию с целью запугать меня и вынудить вернуть деревню.

Вадим Жданович сопротивлялся. Но его суперсила, то есть жадность, не имела к ситуации никакого отношения, а поэтому не помогла.

И он послушно отправил своих людей, а затем удалился к себе и трясся, прекрасно осознавая какие могут быть последствия. Как понял он и то, что его верный помощник менталист и крутит им, как пожелает.

Все эти факторы к моему появлению едва не довели его до приступа.

Теперь же он клялся мне всем, вплоть до самого святого, то есть своего богатства, что отдаст всё, лишь бы остаться в живых. Жить купцу хотелось гораздо больше, чем нажиться.

Смотрел я на него и думал.

Избавляться от Дробынина не было особого смысла. Во-первых, несмотря на его неприятный характер, душегубом он всё таки не был. Гадом — да, но не убийцей.

Да и наследники у него имелись. Я не знал, пошли ли они повадками в отца, да и неважно. Вырезать весь купеческий род я в любом случае не собирался. Если они по своей воле не попробуют повторить нападение…

Купец всё же зарыдал. Что-то внутри него надломилось. Может благодаря отсутствию давления, может просто допекло его. Но уловил я в его эмоциях нечто, похожее на обычные человеческие чувства.

Поэтому решил дать один шанс.

И за этот шанс Вадим Жданович очень дорого заплатил.

Он сам предложил как щедрую компенсацию ущерба, так и помощь в восстановлении деревни. Пообещал сделать дорогу, не только свою часть, но и до самой Хийденсельги проложить асфальт. Отдал часть своих работников, из тех, что самые дельные. Поделился связями с соседями и заверил что отрекомендует меня, как родного. Приоритет на железной дороге посулил. И много ещё чего.

Откупался он с таким же рвением, как до этого пытался меня обмануть.