Стражи Хаоса
Шрифт:
— Точно? — спросил Арктур.
Я слабо кивнула, опустив взгляд вниз. Не хотела на него смотреть, хватит меня околдовывать…
— Я вижу полную неуверенность в твоих глазах, — сказал он.
— Ну и ладно, — огрызнулась я и хотела сделать шаг, но он наклонился ко мне так низко, что наши лица стали на одном уровне.
И желание решило затмить весь рассудок.
Не поняла, кто сделал первый шаг, я или он, но наши губы одновременно прижались друг к другу. Мы страстно обнялись, его ладони прижались к моим щекам, я запустила свои руки ему в волосы, и мы начали целоваться с неистовым голодным сумасшедшим порывом, будто жаждали
Страсть сильно иссушала разум, тело пьянело и теряло силы, и я упала ему на грудь. Он ещё сильнее усилил этот поцелуй, а его руки сильно и торопливо начали впиваться и ласкать шею, плечи, спускаться по изгибу спины вниз. Стоны слетали ему в рот, и с каждым вздохом его тело безумно тряслось и напряглось.
Его губы начали напряженно и одновременно нежно кусать мою шею. Я ощущала, как страшно под кожей колотился пульс, и его язык, влажный и жгуче холодный, скользил по этому месту. Меня разрывало на части от сумасшедшего порыва страсти, а когда его язык направился к моей ключице, почувствовала, что сейчас живьем рассеюсь по кускам. Так не хотелось, чтобы это прекращалось, хотелось, чтобы это растянулось надолго…
Он собрался взять меня руками, подхватить под берда и прижать настолько плотно, чтобы наши сердца начали стучаться друг о друга в унисон, но тут одна предательская мысль рассеяла туман в голове.
Нефрит.
Я предаю Нефрита.
И эта мысль меня отрезвила.
Арктур собрался взять меня, но я резко отскочила и завопила, жутко трясясь от ужасного осознания своего поступка:
— Х-хватит!!! Ты что делаешь?!
Вопрос был обращен не только к нему, но и к себе…
Щеки горели, губы пылали и стонали, желая продолжить. Те места, в которые прижимались его ладони и губы, отдавались огнем, и кожей чувствовала, что хочу ещё и ещё, но мысль о предательстве была настолько оглушительна, что я ощущала жуткую боль.
— Милая, я сделал то, что ты хотела, — улыбнулся он этими красивыми страстными губами, в которые я так отчаянно хотела впиться. Но было так горько из-за мысли о Нефрите…
— Я люблю другого! — завопила я и не поверила своего дерзкому тону. Ведь я сейчас безумно хотела этого мужчину, аж вся тряслась и кипела. Пыталась сжать губы в тонкую полоску, но они нещадно горели и приносили дополнительную порцию боли.
— Я же говорил, что это будет ненадолго.
— Ты…ты внушил мне об этом! Уйди! Пожалуйста, уйди!
Арктур мрачно вздохнул:
— Жаль, что ты ещё не хочешь признаться самой себе.
— Пошел вон! — заорала я.
— Беатрис, что случилось? — внезапно раздалось за дверью.
Я вздрогнула, и сердце страшно заколотилось. Сара. Видимо, она устала меня ждать, решила заглянуть в комнату и услышала крик. Хорошо, что дверь в ванную заперта, иначе она бы сюда зашла и увидела нас…покрасневших и прижатых друг к другу.
«Хорошо, я ухожу. Держись, Беатрис, Ион скоро будет наказан» — громко раздался голос Арктура в голове.
Я обернулась и увидела, что он исчез. А губы все также горели, и по всему телу
Я стукнула себя по лбу. О чем я только думаю?!
— Беатрис? — вновь спросила Сара, и только сейчас я поняла, что не ответила ей.
— Уже выхожу. — растерянно сказала я, быстро включила кран и начала мыть свое лицо.
Горько было осознавать недавнее, тяжело было представлять, что произошло бы дальше, если я не подумала бы о Нефрите. Но при этом безумно хотелось, и я совершенно не могла охладить этот сладострастный пыл.
***
Ты должна играть свою роль…ты должна играть свою роль…
Слабыми ватными ногами я вышла из комнаты и пошла с Сарой в основной холл, где сидел он. От страха ноги задрожали, и меня сильно зашатало. Я пыталась сохранить равновесие, но удавалось с мучительным трудом. А на лице Сары появлялась восторженная улыбка. Как тошно было наблюдать за этим и знать, кто именно ее сейчас так сильно радовал…
Поначалу Сару напрягли мои странные крики в ванной, и славно, что голос Арктура она не услышала. На ее вопросы я дала короткий ответ: случайно стукнулась локтем о дверцу шкафчика, вот и крикнула от злости. Она поверила, ведь сама постоянно случайно ударялась. А у меня до сих пор не хотел жар спадать с тела, и голова была забита только двумя именами: Ион и Арктур.
Мы зашли в холл. Все ребята, кроме Наташи, Милославы и Нерити сидели на креслах и что-то обсуждали, но тут же умолкли, услышав наши шаги и подняв взгляд на нас. Я пробежалась по тусклым сонным глазам Роберта (наверное, он тоже недавно проснулся, как я), задумчивому взору Арнольда, счастливым глазам Нефрита, от которых ощутила острый укол в сердце, и ухмыляющемуся Галактиону.
И остановилась на искрящихся желтых радужках, так ярко выделяющихся на фоне темной смуглой кожи.
— Беатрис? — удивленно спросил Ион и приподнялся с кресла.
Играй свою роль…играй свою роль…
«Боже мой, почему Гардос так сильно жаждет прикончить Эрнаста, а Иона считает «мелкой шавкой»? Я в нем чувствую больше угрозы, чем в гребаном президенте…»
— И ты здесь, девочка? — судя по его потрясенному тону, он не ожидал меня здесь встретить.
— И я тоже рада тебя видеть. — резко укусив свой язык, мучительно проговорила я и натянуто улыбнулась. Мышцы лица совершенно не хотели шевелиться, затвердевели, и собственное лицо стало походить на бесстрастную маску, и мне потребовалось столько сил, чтобы хоть как-то фальшиво изобразить радость.
Но Ион мне не улыбался. Молниеносно, что даже секунда пройти не успела, он оказался напротив меня и крепко схватил за руку. Я вскрикнула от испуга, и парни позади вздрогнули и поднялись с кресел. Сара ошеломленно округлила глаза.
— Что происходит? — быстро вырвалось у нее этот вопрос.
А Ион цокнул языком:
— Чистая.
Он приподнял меня за подбородок и задумчиво оглядел мое лицо.
— Что ты делаешь? — сквозь зубы прошипела я и хотела сделать шаг назад, но его пальцы свирепо впились мне в лицо и не давали сил мотнуть головой. А глаза, яркие, ослепляющие, острым клинком впились в меня. Я чувствовала, как его взгляд погружался внутрь меня…Он пытался заглянуть в душу и рассмотреть ее во всех деталях, пробиться сквозь ее пелену и увидеть эти жадно интересующие его секреты.