Стражи Хаоса
Шрифт:
Я повторил. Заметил, какие насыщенно яркие глаза у Галактиона. Большие, глубоко фиолетовые, почти баклажанового оттенка, с темными вкраплениями. Он посмотрел на меня, и его тонкий зрачок стал очень большим. Как у реальной кошки, приготовившейся поймать свою добычу зубами. И в темном омуте его зрачков я увидел себя, растерянного и печального.
— И говори. Вслух. Громко и четко. Он будет тебя перебивать, но ты не обращай внимания. Говори. Говори.
И я, радикально настроившись, начал:
— Станцуй, станцуй,
— Эй, ты раньше приказывал мне петь! — перебил громким криком Галактион и этим сбил меня с толку.
Я громко задышал и продолжил:
— Станцуй, станцуй, станцуй…
— Бла-бла-бла, не дождешься, не дождешься… — усмехался лирианец.
Он этим вызывал злость, но в глубине души я понимал, что Галактион делал все правильно — ведь кому понравится, когда ему что-то внушают? Кто знает, с чем мне предстоит столкнуться, кто будет мне в дальнейшем мешать, поэтому лучше сейчас тренировать не только свой дар, но и силу воли, укреплять ее и обволакивать стальной решительностью.
Я продолжал словно в бреду повторять свой приказ, крепче сжимая его лапу. Он начал стряхивать с лапы мою руку, дергать своей рукой, мешал, не давал сосредоточиться, моргал, двигал головой, лишал меня зрительного и тактильного контакта.
Но я продолжал, продолжал, ощущая, что теряюсь, что разумом устремляюсь в некий глубокий огромный водоворот, и он тянет меня, стремительно тянет к своему дну. Он начал менять свой облик, темнеть, и возникло ощущению, что я падаю в настоящую черную дыру…
И вместе со своим громким голосом, который стал казаться чужим, голову затопило много других мыслей.
Мои родители…где они?
Удастся ли вернут Земле мир?
Какие бывают ещё миры?
Если бы отец Гардоса был бы добрым сэйлансем, то тот стал бы таким?
Беатрис…снова надо ее спасти…но она предательница…
А что если она в таком же внушении, которое я пытаюсь сделать с Галактионом?
Что если она марионетка в чужих руках?..
И другие посторонние ненужные мысли лезли в голову и отвлекали. Я терял связь с Галактионом. Перестал ощущать пол под ногами. Перестал дышать. Каждый звук начал отзываться головной болью.
Тупая боль оглушительным ударом пронзила мой лоб, и я, вскрикнув, почувствовал резкое головокружение, от которого рухнул на пол. Перед глазами затянулась тьма, в которой вспыхивали искры.
— Роб, ты в порядке?
Мягкие нежные руки легли мне на плечи и слегка приподняли. Громко дыша, стараясь дыханием унять пульсацию этой едкой боли, я открыл глаза и на минуту мне показалось, что рядом со мной была Беатрис.
Но потом я вспомнил. Это Лилиат. Она учила меня одной уловке, с которой с ней поделился Арктур. А Галактион…
— Ой, ребят, вы что сделали?..
Резко он встал с кресла и начал двигаться. Плавно крутил руками по воздуху, тряс бедрами, качал головой. Он был
— Ай! Не хочу! Не хочу! Спасите! Роберт, сделай что-нибудь!
Приплясывая и качая ногами, лирианец выскочил из спальни и танцующей походкой вышел из комнаты и направился в зал. Я слабо рассмеялся и благодарно посмотрел на Лилиат.
— Спасибо…кажется, получилось.
— Да, ты молодец. Ты справился. — мягко улыбнулась она мне.
— Правда мне показалось, будто я сошел с ума…столько мыслей лишних лезло в голову…
Девушка кивнула, будто поняла меня.
— Мысли они такие. Нужные и необходимые мгновенно вылетают, а мерзкие пожирают ум.
— Как несправедливо.
— Мозг так шутить любит. Все претензии к нему. — усмехаясь, пожала она плечами.
— Сама с таким сталкивалась?
— Ага…
Мы молчали. Я думал уже поймать Галактиона и внушить ему прекратить танцевать. Но потом хихикнул. Пусть попляшет. Доставал, мучал, пусть теперь повеселится!
Я посмотрел на Лилиат. Не верилось…передо мной сидела дочь Гардоса. Его бывшая верная помощница.
А сейчас она помогала нам…
— А ты не такая уж и плохая. — резко произнес я и покраснел. Мне стало неловко, что я такое сказал самой Лилиат!
— Да, я тоже с этого в шоке. — она удивленно округлила глаза.
— Скажи, почему ты была так сильно предана Гардосу? Неужели ты не замечала, что он творит зло?
Она мрачно вздохнула и будто нехотя ответила, без малейшего желания:
— Я плохо помню свое детство, кроме одного случая. Меня дразнил Ирлант, натравливая на меня своих монстров, и я шквальным ветром ударила его. Вместе с ним пострадали слуги. Кто-то даже умер от сильного удара, сломало позвоночник. Гардос это увидел и оценил. Он похвалил меня. А до этого я была совершенно одна, на меня никто не обращал внимания, и я ощущала себя из-за этого подавленно. Меня злило, что никто меня не замечал. Его похвала произвела на меня невероятное впечатление, и я захотела, чтобы он похвалил меня ещё раз и ещё и начала все повторять за ним. Так мне удалось приблизиться к нему и стать его верной помощницей. В глубине души я понимала, что вокруг происходит что-то не так, но не хотела этого признавать, хотела, чтобы он обращал внимания только на меня.
Я понимающе кивнул. Да, все верно…Внимание Гардоса для нее стало схоже с наркотической зависимостью, и она была готова провернуть любое злодеяние, лишь бы привлечь его внимание, чтобы не чувствовать себя одинокой…ненужной…
Может поэтому она была ему так предана? Хотела из невидимки стать заметной? Я вспомнил, как во время битвы на Андоре задел ее чувства. Вот почему она тогда так разозлилась. Вопрос своей семьи мучал ее так же сильно, как и Сару. Сложно им пришлось расти и жить в таких кошмарных условиях.