Стражи Хаоса

Стивенсон Саша

— Скоро ты будешь моей, Беатрис. Ты уже в моей власти и скоро это почувствуешь. Ты забудешь Нефрита и своих жалких друзей. Ты моя и будешь моей навсегда.

Его буйно и яростно переполняло желание опробовать ее, сделать своей, украсть ее невинность прямо сейчас. Трудно было перед ней устоять. Трудно было жить с осознанием, что ее сердце скучает по другому парню, ненавистному ему парню.

В этот момент в его разуме пронесся призрачный силуэт Сары. Арктур мгновенно выкинул ее из головы. Нет…зачем ему вспоминать бывшую, когда перед ним другая, такая красивая, такая манящая…его разум снова над ним издевался, а тело невероятно

жаждало ее.

Пришлось всю ночь просидеть в ледяном водоеме, чтобы снять с себя весь жар напряжения.

Как ему ужасно жаль, что она сбежала от него! Он желал наслаждаться ее присутствием, ее дыханием и понимать, что скоро, очень скоро, когда высшая сила будет в ее власти, он заберет ее душу навсегда и сделает своей. Бросит Элизабет и будет наслаждаться ею, только ею, и она станет его ярким лучом в его долгой жизни. Ни Сара, ни тем более Элизабет не приносили ему такого жаркого экстаза, как принесла Беатрис. Ему нравилось ощущать ее своей игрушкой, с которой он может вытворять различные вещи. Охота за ней, еще до уничтожения Завесы, приносила такой буйный азарт, и именно из-за него Беатрис так яростно впилась в его сердце.

Но она сбежала. Ночь провел он в одиночестве и в объятиях страшной ярости.

Но сейчас он должен найти ее, схватить, провести последний ритуал и наконец-таки сделать своей.

Ему будет принадлежать вся ее душа.

Как внутри него изнемогающе бурлило ненасытное желание вкусить эту девчонку, опробовать ее, и как мучительно было осознавать, что она сбежала. Она стала для него наркотиком, и сейчас он испытывал пожирающую ломку. Ему хотелось вновь вонзиться ей в губы и долго целовать, без передышки. Ему хотелось дотронуться до ее запретного тела и выпить весь его сладостный сок.

"Хана ей, когда я ее поймаю. Она будет в сознании и запомнит все, что я с ней сделаю навсегда" — горячо подумал он и, отойдя от дерева, вышел на голую поляну.

— ПРЕДАТЕЛЬ!!! — словно раскат грома, пронзил тишину этот крик.

Внезапно Арктура резко яростным ударом ветра подняло с земли и прижало к толстому дереву. Шершавый ствол и торчащие короткие ветки беспощадно вонзились ему в спину, словно лезвия кинжалов. Мужчина начал сопротивляться, отодвигая руки от бурного невидимого порыва, и его взгляд прижался к нападавшему.

К нему приближалась высокая фигура, облаченная в черный балахон. Мужчина снял капюшон, и Арктур тут же злобно усмехнулся, поймав на себе ненавистный взгляд алых глаз Гардоса. Позади него шла грозная Лилиат, мрачная Элизабет и несколько энспетров с монстрами. Гардос вытянул напряженную руку, вокруг которой вихрились черные струйки, похожие на разводы краски по воде.

— Убей предателя, отец! — прокричала Лилиат.

— Стой! — тут же рявкнул Арктур. — Дай объяснить!

— О нет… — Элизабет прижала к губам дрожащие ладони.

— Предатель! — ненавистно прокричал Гардос.

— Я никого не предавал! — тотчас отрезал Арктур. — Прошу, успокойтесь и выслушайте меня…

— Я не собираюсь слушать тебя, изменник. — сквозь зубы прошипел Гардос. — Мне достаточно того, что ты сбежал с поля битвы и возродил эту глупую девчонку, которую я просил убить!

Черные струйки яростно направились в сторону Арктура. Мужчина резко дернул рукой, и дерево позади него с корнями вылетело и громко рухнуло на землю, подняв громадный взрыв пыли с песком.

Черные струйки рассеялись в воздухе. Элизабет бледнела,

с ужасом смотря на Арктура. Сердце в ее груди испуганно колотилось. Ей было больно видеть его сейчас, больно вспоминать его расслабленное и влюбленное выражение лица до того, когда Гардос напал. Его чувственные губы, которые так манили ее, отчего-то блестели. Ей не нравилось это…Но ей так хотелось к нему прижаться и услышать из его уст: «Я люблю только тебя, Лиза. Эта девчонка ничего не значит для меня».

Гардос сквозь зубы прошипел:

— Променял лучшего друга на какую-то тупую смертную, как такое вообще возможно?..

Арктур молниеносно оказался возле него и крепко сжал напряженное черное предплечье.

— Позволь мне объяснить. — спокойно выдохнули его губы.

Всю свою энергию, всю свою память и все свои таинственные замыслы он мысленно направил бешенным потоком в сознание Гардоса. Мужчина пытался противиться, но Арктур настолько сильно и злобно направил сейчас, что отмахнуться от такой яростной энергии было невыносимо. Зрение Гардоса затянула туманная дымка, и перед его глазами пропало огромное лесное поле с вырванным деревом. Он увидел воспоминания Арктура. Он слышал его мысли. «Зря Гардос просил ее убить, она могла бы нам пригодиться». Ритуал возрождения, Беатрис открывает глаза и кидается ему в объятия, шепча дрожащим голосом имя Нефрита, потом они улетают на другую планету, он вытаскивает ее из озера из удушающих смертельных объятий жуткого черного голодного осьминога, укладывает ее спать и начинает любоваться ею. Второй их совместный день пролетел безумной быстрой вспышкой. Третий день затянулся огнем — на них напали, и девчонка сбежала. Гардос яро ощущал, какие чувства терзали Арктура в те дни. Восторг, предвкушение, страсть — все смешалось в безумном коктейле, а яркие вспышки гнева, подобно приправе, дополнили безумный вкус этих смешанных чувств. И нигде, нигде Гардос не увидел мысль о предательстве. Он увидел, что Арктур, наоборот, помочь ему хотел одолеть Федерацию Вселенной и вернуть себе былую власть, просто решил для этого использовать чужие руки. Но одно подтверждение Гардоса для него подтвердилось — Беатрис покорила сердце Арктура. Но он не променял друга на девчонку.

Зрение Гардоса вернулось в норму. Перед собой он видел напряженного Арктура, и какое злобное отчаяние кипело в его глазах, ведь след девушки он до сих пор не учуял в пространстве. Она до сих пор для него невидима, и это его раздражало, ведь до пробуждения высшей силы остались малые часы. Лилиат и Элизабет в немом удивлении смотрели на Гардоса и ждали, когда он что-то скажет вслух.

Под кожей Элизабет нервно колотилась дрожь. «Скажи, что девчонка для тебя мусор, ты любишь меня и только меня» — вопила ее душа. А Лилиат дар речи утратила и лишь наблюдала за своим отцом.

Гардос рассмеялся. Напряженная сжатая ухмылка на лице Арктура слабо смягчилась. Продолжая смеяться, Гардос крепко обнял Арктура и погладил его по спине. Лилиат и Элизабет сдвинули брови, ничего не понимая.

***

POV Беатрис

Скользящая по склону тропинка привела нас с Нерити к самому городу. Он сверкал настолько ослепительно, что казалось, сами здания горели подобно Солнцу. Парящие по небу обручи с островами продолжали очаровывать, но я старалась не упускать с виду дрона. Он прилетел к проему, ведущему в туннель.