Стражи Красного Ренессанса
Шрифт:
— Линда 7 МА-77, — решив отвлечься от дурных мыслей, сказал Роберт, — включи ультранет в режиме онлайн, канал SU News.
— На каком языке должно быть вещание? — спросил киберкон все тем же бесцветным женским голосом.
— Бестолочь безмозглая! — выругался Роберт, натягивая трусы. — На каком языке я с тобой разговариваю!?
— Ваш ответ не идентифицирован, убедительная просьба повторить команду.
— Линда 7 МА-77, — терпеливо, почти по слогам принялся выговаривать Роберт, — канал SU News, язык вещания: русский, режим трансляции: онлайн.
Огромное зеркало, на которое смотрел мужчина, подернулось голубоватой рябью, и в следующее
«…во время пятничного намаза. По предварительным данным погибло сорок шесть человек, еще более двухсот с ранениями разной степени тяжести поступили в больницы Парижа и пригородов, — равнодушно возвещал голос за кадром, чем-то напомнивший Роберту нелюбимую Линду 7 МА-77. — Ответственность за взрыв возле мечети Сен — Дени взяла на себя панъевропейская ультраправая организация „Волки Утойи“. По горячим следам в зоне европейского права после короткой перестрелки вместе со своими сообщниками был задержан профессиональный террорист Фабьен Флуа, более известный как Аэций. В сложившейся чрезвычайной ситуации произошла экстренная встреча между президентом Франции Огюстеном Ромулем и премьер — министром шейхом Мухаммадом аль — Одахри. Стороны договорились о том, что преступники будут судимы по законам шариата, так как теракт произошел в зоне исламского права. Между тем командир французского иностранного легиона, базирующегося на Корсике, бригадный генерал Франсуа Дернье заявил, что в случае…»
— Линда 7 МА-77, прервать трансляцию! — послышался мягкий женский голос.
Экран погас, вновь превратившись в обыкновенное зеркало. Роберт повернул голову и увидел в дверях Марию. Тонкая как тростник, она стояла, опершись на косяк, обернутая в махровое полотенце, босая, с уже высушенными коротко стриженными каштановыми волосами.
— Почему киберкон тебя всегда понимает с первого раза, а меня нет? — спросил мужчина.
— Потому что, — карие глаза девушки озорно блеснули, она сделала два шага по направлению к возлюбленному, — для тебя это бездушная машина, а для меня — умница Линда.
— Неужели… — услышав шлепки босых ног, взглянув на округлые плечи Маши, Роберт с сожалением подумал, что в лучшем случае в ближайшие три недели в этой квартире он будет жить один, — и с этой умницей ты оставляешь меня почти на месяц?
— Такова жизнь… — девушка вплотную подошла к мужчине.
— Новоархангельск, — Роберт, поднявшись с кровати, зарылся лицом в волосах Маши, — подумать только. Это…
С уст мужчины чуть было не сорвалось: «хрен знает где», но он, осекшись и помолчав несколько секунд, лишь тихо с горестью произнес:
— Это очень далеко, на другом краю земли… очень далеко.
— Да, — согласилась девушка, — холодная и неприветливая Аляска. Но кто-то должен улаживать дела и сидеть на конференциях. Ты ведь тоже в Ростове не останешься.
— Я в Москву если и поеду, то только на недельку… — мужчина, вдохнув полной грудью запах свежевымытых волос, внезапно ощутил желание и крепко обнял возлюбленную, — я не могу насытиться тобой, зайчонок, никак не могу…
— Роб… Ро — об, — попыталась отстраниться Маша, — я только из душа, перестань…
Роберт попробовал сопротивляться неожиданно нахлынувшей страсти, но, борьба эта, как и всегда, скорее была лишь формальностью, нежели серьезной попыткой сказать строгое «нет» собственному вожделению.
— Зайчонок, — прошептал
— Роб, — перешла также на шепот Маша, — я опоздаю в аэропорт, слышишь…
— Полетишь следующим рейсом, зайчонок, — мужчина коснулся губами мочки уха девушки, — никуда не денется твоя Аляска…
Ненавязчивое движение руки и махровое полотенце бесшумно упало на пол.
— Кобель ты ненасытный, — наигранно ласково проговорила Маша, и ее уста раскрылись для сладкого поцелуя.
Нельзя сказать, что сердце Роберта обливалось кровью, когда он видел рассерженное личико своей возлюбленной, но маленькие раскаленные иголочки все же не давали покоя левой части груди. Мужчина посмотрел на табло: вот — вот будет объявлена регистрация на Машин рейс, а расставаться с дурным осадком на душе совсем не хотелось.
Роберт оглядел пассажиров, готовящихся к отправке, которые сидели в мягких креслах между карликовыми деревьями, причудливыми цветами и вечнозелеными кустарниками из разных географических поясов, поднял голову, посмотрел на синий потолок зала особого обслуживания (когда-то в эпоху Реставрации такие помещения назывались vip — залами), прислушался к птичьему пению киберкона, ковырнул носком ботинка синтетический пол, потрогал широкий и длинный лист какого-то тропического растения и сказал сидящей на бледно — желтом диване нахмуренной девушке:
— Неплохо придумано, правда? Как будто в лесу находишься и в то же время в очаге цивилизации, ждешь свой самолет среди живой природы.
— Не знаю, — буркнула Маша, — вам ботаникам, или кто ты там на самом деле, лучше знать.
— Перестань, зайчонок, — Роберт подсел к девушке, — три недели…
— Вот именно, — перебила она мужчину, — три недели! Но вот почему-то Аляска подождать может, а начальник, звонящий по мобильнику нет! Новый вид сорняка! Подумать только! Какие к черту нежности! Немедленно вылетаем в Москву, это ведь в сто раз дальше Новоархангельска и в тысячу раз важнее конференции по интерактивному сотрудничеству!
Роберт почувствовал раздражение. Он, конечно, мог бы сказать, что его работа и вправду важнее какого-то там бессмысленного пятисотого по счету сборища ничего не делающих псевдоученых, однако это разозлило бы Машу еще сильнее и тогда пришлось бы забыть о примирении. На ближайшие три недели точно. И тогда Роберт применил психотехнику, которой он овладел на старших курсах спецшколы. Прикрыв веки и сделав глубокий вдох, он почти мгновенно визуализировал одну из многочисленных заготовок: «влюбленного страдальца». Перед его внутренним взором предстал чернявый юнец с увлажненными, молящими о взаимности глазами. На выдохе мужчина почти вплотную приблизился к заготовке, а вновь вдохнув — слился с ней.
— Милая, — как можно нежнее произнес Роберт, взяв узкие кисти девушки в свои ладони, — прости меня, дурака. Прости, пожалуйста…
Он почти с потусторонним трепетом поцеловал ее пальцы и заглянул в темно — карие глаза, прекрасные, глубокие.
— То, что ты дурак, я знаю и без тебя, — сказала Маша, но голос ее заметно смягчился, она улыбнулась.
— Зайчонок, — прошептал Роберт, не обращая внимания на ожидающих вылет людей, — я так тебя…
И тут заиграл мобильник. Мелодия Bandiera Rossa в рок — обработке рэд — метал группы «Революционный план». Значит, звонит Планкин. Роберт выпустил руки любимой, достал из нагрудного кармана тонкую легковесную пластинку, приставил ее к уху.