Стражи. Последний Страж

Красиньков Владимир Николаевич

Контрольные огни ангара пролетели мимо расплывчатой полосой. Корабль поглотила бескрайняя темнота. Мы уже в открытом космосе, как же хорошо! Чувство полной свободы, МПИ слушается беспрекословно, справа видна Земля. Вот это красота! Ты будто птица, парящая над всей планетой. Я испытал управление, сделав несколько простых маневров. Вот бы так всю жизнь летать в свое удовольствие!

Тут передо мной резко выскакивает МПИ моего брата, вернув меня в реальность.

– "Не расслабляйся, братишка!"

– "Не буду" - разочарованно ответил я.

– "МПИ 1 и 2, это

инструктор Калина. Александров младший, за ремонт МПИ я буду еще долго вычитать из твоего будущего жалования!" - при этих словах я нервно усмехнулся -"А теперь, экзамен начинается... сейчас"

Тут же повсюду вокруг нас размаскировались десятки турелей и открыли огонь тренировочными зарядами. Мы едва успели сманеврировать. Но тут несколько турелей погнались за нами, осыпая дождем плазмы. А про дроны инструктор нам ничего не сказал!

Вся техника флота может быть оснащена разным легким и тяжелым вооружением. Преимущественно используется плазменная технология, как для легкого вооружения, так и для тяжелого. За столетия исследований и разработок, человечество научилось полностью контролировать это вещество. Так регулируя концентрацию плазмы при выстреле, мы можем оставить небольшой опаленный след на обшивке или прошить броню насквозь. Тренировочные заряды - это самые маломощные сгустки плазмы. У них очень маленькая дальность. Это вызвано тем, что обычно сгусток плазмы какое-то время летит в магнитном коконе, который подпитывается за счет энергии движения молекул. Но при малой мощности, этой энергии не хватает, и кокон быстро распадается, а плазма начинает остывать и рассеиваться.

На наших МПИ установлены только 4 скорострельных плазменных пушки под кабиной. Остальное вооружение снято. Ни тяжелых орудий по бортам, ни ракетного вооружения. В стандарте в "брюхе" МПИ располагаются 2 кассеты по 20 ракет средней дальности с системой наведения по сенсорной матрице истребителя. Была модификация и с независимой системой самонаведения, но ее быстро сняли с производства из-за неоправданных затрат и слишком крупных габаритов. Боеголовка все так же плазменная, двигатель плазмоструйный. Т.е. в отличие от МПИ, разгоняется она за счет сжигания и выброса плазмы узкой струей, а не за счет импульсов. Это придает ей очень высокую скорость и маневренность. Дальность примерно 100000 км. в открытом космосе. В условиях атмосферы вдвое меньше. Также из-за открытого сопла, не рекомендуется использование этих ракет на планетах с повышенной концентрацией горючих газов.

Макс похоже радовался возможности испытать боевое оружие МПИ на движущихся целях.

– "Ух ты, вот это веселье! Братишка, держись за мной. Видишь на некоторых турелях, нарисованы красные мишени?" - спросил по радиосвязи Макс.

Я присмотрелся. И действительно, на некоторых турелях были видны свеженарисованные мишени. Данные опознавания системы свой-чужой подтвердили, что турели и дроны с краской на борту опознаются как вражеские цели.

– "Да"

– "Это цели. Переконфигурируй компьютер наведения на их обнаружение. А Дронов не жалей. Их на складе тысячи. На сотню экзаменов хватит! Ну что? Поехали?"

– "Я

прямо за тобой"

Тут же его МПИ рванул вперед, я старался не отставать. Он давал мне по радио команды и предупреждал о маневрах, которые совершал. Приходилось постоянно маневрировать, чтобы не попасть под обстрел. Вот Макс ловко вывернулся и уничтожил сразу две цели, но на хвост ему сели три дрона. Прежде чем они выстрелили, я высадил очередь в одного из них. Два других разлетелись в стороны. Я развернулся вправо и сбил еще одного. Благо за стрельбу по движущимся целям мне всегда ставили высшие баллы.

– "Братишка, резко влево!" - скомандовал Макс.

Я тут же рванул ручку влево и вовремя ушел с линии огня, поскольку мой брат через мгновение разнес в клочья дрона, зашедшего ко мне с тыла.

Так продолжалось еще минуты три, и наконец все цели были поражены. Я резко выдохнул, снимая накопившееся напряжение. Кажется, что ремни на кресле сжимают меня гораздо плотнее, чем перед вылетом.

– "Отличная работа, возвращайтесь в академию" - приказал инструктор.

МПИ брата поравнялся со мной. Если бы не затемненный фонарь кабины, с такого расстояния мы смогли бы хорошо разглядеть друг друга. Но увы, полимер непрозрачного снаружи купола надежно скрывал пилота.

Истребитель брата качнул крыльями. Я несколько раз отклонил рукоятку управления, повторяя маневр. Так мы с братом поздравили друг друга с окончанием экзамена.

Хотя... еще предстояла посадка в ручном режиме. Впрочем, с этим сложностей не возникнет.

Но тут запищал сигнал тревоги на экране сенсоров дальнего действия. Я перевел на него взгляд. Огромное красное пятно расползалось примерно в сотне тысяч километров от нас. Сенсоры моментально провели быстрый анализ.

– "Сер, у нас на дальнем незарегистрированный гиперпереход" - сказал Макс, получивший те же данные.

– "Что? Переходы в этой зоне запрещены" - ответил инструктор.

Мы взглянули в то место, откуда должен был вылететь корабль, и увидели открывшуюся воронку гиперперехода. Из нее вылетел не один корабль, а небольшой флот! Четыре крейсера, несколько кораблей поменьше и просто огромный рой истребителей. Все причем незнакомой конфигурации! Какая-то крабообразная форма корпусов, на обшивке что-то вроде серповидных выступов, похожих на лезвия. А истребители вообще почти плоские! Что это? Что происходит?!

По спине пробежал холод, и это не сбой системы обогрева кабины.

Мы уже собирались вызвать корабли по связи, но тут они открыли шквальный огонь по всему, что было в пределах досягаемости. Обстрелу подверглась академия, несколько оборонительных платформ и патрульный крейсер. За нами же увязались их истребители.

Мы едва успели сманеврировать. Несколько зарядов все же попали по броне, почти насквозь проплавив ее.

– "Твою мать! Это вторжение!" - проорал Калина.

Мы с братом как могли старались оторваться от истребителей. В конце концов, после нескольких крутых виражей, мы извернулись так, что смогли сбить преследователей. Что ж, по крайней мере, они уязвимы для наших пушек.