Стражи

Бушков Александр Александрович

— Ах, вот как… — протянул Савельев, старательно изображая несусветное удивление и даже оторопелость. — В самом деле, мне не приходило в голову… Действительно…

— Рад, что вы моментально прониклись серьезностью проблемы… — вкрадчиво сказал майор. — Надеюсь, вы тоже, капитан? Прекрасно. Теперь вы, надеюсь, сознаете, какой вред могут принести преждевременные публикации в прессе? О которых и речи быть не может!

Капитан кивнул, с некоторой мечтательностью глядя не на майора, а на свободное пространство меж столом и камином — то самое место, где вчера ночью возникала «дверь». Поручик читал его мысли как открытую книгу. В самом деле, чего проще — оглушить

этого сукина кота, подать условный сигнал и зашвырнуть пленника в проем. Он многое должен знать. За ними постоянно наблюдают, не оставляя ни на минуту, условные сигналы оговорены, совсем нехитрые… На улице дожидается шофер… ну, в крайнем случае можно позвать его сюда якобы от имени майора и вмиг отправить следом за принципалом.

Капитан отвел взгляд от половиц. Ну конечно, пришел к тем же выводам. Без санкции генерала подобное самоуправство недопустимо. Рано пока что брать пленных. Начальство решает…

— Ну, что же… — произнес майор спокойно. — Мы взрослые люди, джентльмены, вы прекрасно меня поняли, какой смысл в многословии? Вы не должны сообщать прессе то, что вы здесь узнали, капитан. Это и вас касается, доктор, в полной мере. Конечно, мы могли бы официальным образом пригласить вас в Лондоне в соответствующее официальное учреждение, где вас по всей форме предупредили бы о недопустимости газетной шумихи… — в его голосе звучала неприкрытая, спокойная угроза. — Но к чему такие крайности? Вы ведь разумные люди, джентльмены. И должны отдавать себе отчет, насколько в данных обстоятельствах осложнилась бы жизнь безответственного болтуна, проникшего в одну из наиболее важных государственных тайн… Как печально сложилась бы его судьба. Вы ведь неглупые молодые люди, занимающие неплохое положение в обществе… вы англичане, наконец, подданные его величества, и интересы империи вам не могут быть безразличны… Я могу быть уверенным в вашем молчании? Достаточно будет честного слова…

— Считайте, что вы его получили, — после недолгого молчания произнес капитан серьезно и веско.

— Доктор?

— Честное слово, обязуюсь держать все в тайне, — сказал поручик, заботясь лишь об одном — не впасть в излишний пафос.

Майора это, должно быть, удовлетворило полностью. Он тщательно погасил сигарету в большой бронзовой пепельнице в форме кленового листа и встал:

— Приятно было познакомиться, господа, не стану более отнимать у вас время. Рад был встретиться со столь здравомыслящими и ответственными молодыми людьми… — уже взявшись за ручку двери, он приостановился и, сверля их взглядом, произнес с той же ласковой угрозой: — Очень надеюсь, что мне не придется разочароваться ни в вас, джентльмены, ни в собственной доверчивости…

Он дружески улыбнулся — при том, что глаза оставались колючими, холодными, — нажал на ручку и исчез с глаз. Выждав некоторое время, поручик подошел к окну, как раз во время, чтобы увидеть, как отъезжает не спеша роскошный серый автомобиль. Обернувшись к столу, сказал задумчиво:

— Значит, вот как обстоит… Это никакая не частная инициатива, это государство… Конечно, он может оказаться и самозванцем, но очень уж удобно все укладывается: главную выгоду от всего происшедшего получила как раз Англия… дружное и непонятное молчание газет… Или вы иначе полагаете?

— Да нет, готов с вами согласиться, — сказал капитан, демонстрируя ему заголовок на первой странице сложенной пополам газеты. — Вот, извольте. Внезапная болезнь его величества Эдуарда Седьмого заставила отложить официальный визит в Петербург. Еще одно совпадение? Окажись он в Петербурге, неминуемо попал бы под удар

метеора вместе со всеми прочими… Какие, к черту, совпадения, очень уж их много… Так что склонен с вами согласиться. Майор — тот, за кого себя выдает. Кстати, вполне может оказаться, что об истинной сути башни и он не знает. Ему могли секретности ради преподнести ту же версию, что и всем — на его служебное рвение это нисколечко не повлияет. Я бы на месте высших сузил круг посвященных максимальнейше, да и вы, наверное, тоже.

— Осложняется все, — морщась, проговорил поручик. — Если они возьмутся копать… Ваша личина безупречна, а вот со мной обстоит похуже. Очень быстро могут выяснить, что не существует никакого доктора Джексона с такой именно внешностью и никто его не знает…

— Ну, не так уж и быстро, — сказал капитан уверенно. — Мы все же в Англии. Здесь нет ни удостоверяющих личность документов, ни полицейской прописки. Так что они провозятся гораздо дольше, чем где-нибудь, как тут принято выражаться, на континенте. Так что нам нужно продержаться… и побыстрее управиться. Давайте-ка не будем тянуть и отправимся в Лондон не завтра, а сейчас. У хозяйки есть расписание поездов, а двуколку можно нанять у старины Дика…

Глава X

НЕ ВОССТАНАВЛИВАЙТЕ ПРОТИВ СЕБЯ ЖЕНЩИН

Она как-то очень уж легко и быстро согласилась нас принять, — сказал капитан Баташов, непринужденно расположившись на сиденье закрытого экипажа. — Хотя я ей не представлен, и мы никогда не встречались. Крепко подозреваю, что дело в извечном женском любопытстве: тут уж и герцогиня, и прачка ведут себя одинаково. Она, правда, не герцогиня — но, безусловно, настоящая леди из высшего света. Я в облике капитана Райта летаю гораздо пониже…

— Полагаете, удастся?

— Ну, кто же знает наперед… Однако кое-что обнадеживает. Эта великосветская красотка, молва упрямо твердит, была любовницей его светлости, и, как утверждают сплетники, разрыв произошел определенно по ее инициативе. Лорда Бэннинга она более не принимает, старается не бывать там, где его можно встретить… Еще она на него достаточно зла… Дамы — своеобразные существа. Иногда настолько злопамятны и мстительны в отношении бывших любовников, что из этого проистекает большая выгода для людей вроде нас с вами… Как вам Лондон?

— Что-то он меня не вдохновляет, — признался поручик. — Экое вавилонское столпотворение, почище, чем на любой нашей ярмарке… Даже в Москве нет такой суеты и толкучки…

— Уж это точно, — усмехнулся капитан. — Ваше счастье, что не видели еще знаменитых лондонских туманов, тогда жизнь и вовсе представляется беспросветной и унылой. А уж лондонские трущобы будут почище петербургских… Недолюбливаю я этот город, ну да что поделать… Мы, кажется, приехали?

Улица, на которой они оказались, выглядела гораздо более тихой, утопала в зелени. Ну, конечно, куда ни глянь — барские особняки. «Залетела ворона в высокие хоромы», — усмехнулся про себя поручик, направляясь вслед за капитаном к парадной двери.

Капитан вновь изменился — теперь он выглядел озабоченным, удрученным, поникшим. Припомнив недавние наставления, поручик тоже, как умел, постарался придать себе унылый вид.

Да уж, хоромы… Дома он настолько высоко не залетал. Немаленькая прихожая, или, по-местному — холл, с первого взгляда ясно, поддерживается в чистоте и порядке, мало того, впечатляет мягкой, ненавязчивой роскошью, свидетельствующей не только о нешуточном богатстве, но и тонком вкусе, который вырабатывается в течение долгих поколений. Ничего похожего на пришедший в запустение и убожество Бэннинг-холл, берите гораздо выше…